СТЕПАН

Какое условие?

ЭЛЯ

А, вот, ты у нас такой умный, угадай с трёх раз.

СТЕПАН

Что бы он вернулся ещё?

ЭЛЯ

Холодно.

СТЕПАН

Что бы он вообще не возвращался?

ЭЛЯ

Теплее.

СТЕПАН

Что бы тот артефакт не вскрывал?

ЭЛЯ

В точку! Бинго!!!

СТЕПАН

Так, он же его вскроет рано или поздно.

АНДРЕЙ

Змеюка заранее уломала меня крышку артефакта заминировать, ну втихаря, пока они там валтузили друг друга.

СТЕПАН

И, что в итоге? Тот астероид убрали с орбиты?

ЭЛЯ

Не знаю, но на картах его теперь нет, видимо, он, подлец, не сдержал своё слово.

Все в машине залились звонким хохотом. Через минуту в кабине стало тихо. Повисла неловкая пауза. Степан растирал пальцами свои щеки, они устали улыбаться и слегка побаливали. У Эли снова стала мигать бляха. Она щёлкнула пальцами. На экране появилось радостное лицо преображённой Марты. Её камера немного отъехала и экзо-мартышка предстала на экране в полный рост во всей красе. На её голове была новая шикарная космо-причёска.

МАРТА (позируя и гарцуя)

Ну? Как я вам? А? Чем не Высший Разум?

Мужики в машине зацокали языками и показали большие пальцы рук вверх, знак одобрения.

ЭЛЯ (ехидно улыбаясь)

Грудь можно было и поменьше надуть.

МАРТА

Да, а, нафига? Мне и такая нравиться. Как у тебя. Чё ты не сдула свою?

ЭЛЯ

Мне это по работе надо. Я с дикарями общаюсь. А, тебе нафига такие буфера?

МАРТА

Инопланетников охмурять. Мы, глядя на тебя, хотим подражать нашей неподражаемой, непревзойдённой… Короче, Мы – как ты!

ЭЛЯ

Не подлизывайся. Грубая лесть Высшим не к лицу. Добилась своего?

Ладно. Радуйся. Только радоваться не долго тебе придётся.

МАРТА

Это почему? Я не поняла. Что опять не так?

ЭЛЯ

Тебе скажи… Ты же потом всем разболтаешь.

МАРТА

Да, не. Ты чё? Если нужно, то я – могила. Рот на замок. Ключик в реку.

ЭЛЯ

Память придется стереть вам всем, но краткосрочную только, эту экскурсию забудете навсегда.

МАРТА (резко погрустнев)

Почему? Зачем? Я же для всех старалась. Такое раз в жизни бывает. Такие воспоминания, это самое лучшее, самое прекрасное. Оставь нам это.

ПРАС

Мартуся, мы бы и рады оставить, но побывав там, вы все окончательно потеряете страх смерти и начнёте себя убивать, что бы опять туда вернуться. Разве нет?

Расстроенная Марта с одобрением кивнула головой. Ей стало совсем грустно.

ЭЛЯ

А, я тебе говорила, не нужно было всё это затевать. От сладенького может попа слипнуться.

СТЕПАН

Не ври, не слипнется.

ЭЛЯ

Я образно. Пословица такая у землян.

СТЕПАН

Мартуся, ты всё правильно сделала. Если выпадает такой шанс, надо его использовать. Иначе потом всю жизнь будешь жалеть, что даже не попробовала. Не бойся, полностью не забудете. Если захотите, то каждую ночь будут сны вам сниться про это солнечное приключение.

ЭЛЯ

Сны, это сколько угодно, этого добра не жалко. Они полной уверенности не дают. Из-за них звери само-убиваться не станут. Будет только хорошее настроение.

МАРТА (заметно повеселев)

Конечно, хотим! О чем, вообще, разговор? Принято единогласно и бесповоротно.

СТЕПАН

Ну, и хорошо. На том и договорились. Сны иногда интереснее, чем сама жизнь.

МАРТА

Правда, сказать. Мы и так тут живём как в прекрасном сне благодаря вам. Страшно боимся проснуться опять в земных джунглях. Правда, сказать. Мы там от голода иногда ходили на территорию соседских обезьяньих стай и зверски убивали их детёнышей палками по голове. На деревьях плодов не хватало в межсезонье. Так, мы сокращали так общее население. Что бы наши детки ни голодали в межсезонье. Для любой матери нет хуже муки, чем беспомощно наблюдать за своим голодающим ребёнком. Понимаете?

ЭЛЯ

Степан, это же ты такое издевательство сотворил. Какой был смысл в этом?

СТЕПАН

Да, я себя презираю за это. Но, возможно, смысл есть. Маленький, ничтожный, но он есть.

АНДРЕЙ

Смысл в том, что голод и холод, эти жестокие издевательства придуманы Степаном лишь для того, что бы растопить лёд в эгоистичных людских сердцах.

ЭЛЯ

Да, человек, в большинстве своём, не пойдёт в зоомагазин за зверушкой, за своим маленьким и верным спутником жизни, а если увидит его случайно на помойке, замёршим и голодным, несчастным и брошенным, медленно умирающим, в тот миг, когда весь Мир против него. А, вернее, всему этому Миру на него глубоко плевать.