Дон Агати бросает на жену строгий взгляд, и та тут же велит Джине молчать. Мужчинам не хочется слушать женские разговоры, у них более важные темы на уме, не иначе. Джина нехотя отпускает меня и становится рядом с матерью бессловесным истуканом. Морщится, теребит клетчатую юбку, словно вот-вот заплачет.

Именно этот момент выбирает мой будущий муж, чтобы присоединиться к нашему славному сборищу.

В своем уже традиционном стиле вваливается в кабинет, пошатываясь. В потертых джинсах и видавшей виды рубашке ему не место в роскошном кабинете Дона, рядом с наряженными женщинами и мужчинами в строгих костюмах. И только внешнее сходство показывает, что он член семьи Агати.

Приветствуя Донну, я подошла к дверям, поэтому при входе Орсон натыкается на меня и чуть не сбивает с ног.

Посмотрев на меня в упор, приподнимает брови.

– Эй, ты ведь моя невеста, да?

Собравшиеся ждут моей реакции.

Я молчу, хотя хочется… много чего хочется, однако жемчужинам не положено драться.

– Детка, да ты лакомый кусочек! – восклицает Орсон, обходя меня по кругу и тщательно разглядывая с головы до ног.

Он серьезно?!

Внутри полыхает ненависть, горячая, как пламя.

Орсон касается моей руки, то ли чтобы привлечь внимание, то ли чтобы удержаться на ногах.

– Извини, детка! Когда мы виделись в прошлый раз, я был слишком занят, чтобы как следует тебя рассмотреть.

Занят?!

Это так он называет свое бесстыжее поведение во время помолвки?

Отдергиваю руку, как будто меня ударило током. Убиваю Орсона взглядом и отворачиваюсь.

Благодаря моему элитному образованию я могу послать его на пяти языках и очень хочу это сделать. Однако я реалистка, этому тоже научили в академии. Как бы Орсон ни повел себя сейчас, его действия оправдают, а мне не простят ни одного грубого слова. Даже Сальво это понимает, поэтому хотя и злится, но пока что не встревает.

Возвращаюсь на место.

Орсон садится в стороне от всех, разваливается в кресле, как будто собирается вздремнуть.

Дон похож на глыбу льда. Бледный, с посветлевшими от гнева глазами, однако он ни за что не скажет плохого слова о сыне в присутствии посторонних. В данном случае в число посторонних входит будущая невестка.

Дождавшись, когда гнев немного остынет, Дон произносит речь. Что-то торжественное о слиянии двух великих семей, о моем отце, который был его лучшим капо, и о счастливом будущем синдиката. Его голос звучит неестественно, натужно.

Винс скалится. По синдикату ходят слухи, что он надеется занять место Дона. То, что босс отдает предпочтение блудному и бесстыжему сыну, пробуждает в Винсе немалую ненависть.

Брат Дона так и сидит с застывшей маской на лице.

– Во время помолвки произошло недоразумение, однако, в целом наши планы не изменились, – говорит Дон.

Недоразумение. Вернее, целых два полуодетых недоразумения.

Одно из забавных состязаний в академии заключалось в том, чтобы как можно дольше простоять на одной ноге с нагруженным подносом на голове. Я побеждала три года подряд, так что выдержка у меня немалая, и это спасает меня в очередной раз. По моему лицу не скажешь, что я возмущена словами Дона.

Рядом еле сдерживается Сальво, дышит прерывисто, яростно.

– Нари! – шепчет, сжимая мою руку.

Если я передумаю насчет свадьбы, он попытается вызволить нас отсюда. Нам, конечно же, не удастся сбежать, однако я благодарна брату за этот жест поддержки.

Остальные мужчины смотрят на Сальво с недоумением. Никому из них не пришло бы в голову спрашивать мнение женщины, особенно такой молодой, не доказавшей свою полезность.

Я улыбаюсь брату и киваю, все в порядке. Он морщится, но не спорит.

Орсон полулежит в кресле, глядя в потолок, как будто происходящее его не касается. Интересно, что за давление оказывает на него Дон Агати?

– Итак, все присутствующие согласны, что свадьба состоится как можно скорее. Однако предлагаю внести некоторые коррективы. В связи с недавними обстоятельствами мы сменим запланированное празднество на… более скромное торжество. В кругу родных и близких.

Меня внезапно заполняют радость и облегчение. Пережить еще одно празднество, на котором Орсон наверняка снова меня опозорит, было бы очень трудно. А если церемония будет скромной и чисто семейной, то пусть Орсон делает, что хочет. Мне все равно.

Пока я радовалась, не заметила, что гнев Сальво вышел из-под контроля.

– Моя сестра достойна пышного торжества! Она должна блистать перед всем синдикатом! – С каждым словом он повышает голос. Хватаю его за руку, умоляю замолчать, но ему уже не остановиться. Стряхнув меня, он вскакивает на ноги и подходит к Дону. – Ваш так называемый наследник – последняя свинья! Никакого уважения к традициям! Он бесцеремонный, наглый, целыми днями не слезает со шлюх. Я опозорил нашу семью тем, что согласился выдать за него мою сестру. – Сжимая кулаки, Сальво выкрикивает каждое слово.