Несмотря на легкий стрем, в клубе Горбунова успели выступить почти все культовые рок-составы Москвы: «Скоморохи», «Машина времени», «Високосное лето», а также англоязычные «Рубиновая атака» и «Удачное приобретение». Две последние команды были особенно хороши. «Рубиновая атака» во главе с Владимиром Рацкевичем играла нечто среднее между Хендриксом и Doors. Делали они это настолько громко, что рубильник с током администрация клуба вырубала уже на третьей-четвертой песне. Ведомое Лешей Беловым «Удачное приобретение» пропагандировало яростный ритм-энд-блюз в духе Cream и Fleetwood Mac. Вдобавок ко всем своим достоинствам они не только чувствовали дух времени, но и умели играть на инструментах.

«Я помню, что если у музыкантов 70-х дома были гитары, пианино, магнитофон, то они обязательно пытались записывать альбомы, – вспоминает басист «Удачного приобретения» Владимир Матецкий. – Хрипели, резали пленку, делали коллажи, что-то булькали под водой – под влиянием Beatles. Желания записать одну песню не было. Было желание зафиксировать 40 минут музыки. Все вокруг выпускали альбомы. У меня был приятель, который записал более десятка альбомов с оригинальными названиями, по 14–15 композиций в каждом».

Кто их слышал? Где они теперь?..

Ни один из фаворитов клуба Горбунова не оставил после себя полноценных альбомов – кроме «Машины времени». Жаль, что не удалось записаться находившимся в глубоком подполье «Второму дыханию», «Красным дьяволятам», «Русско-турецкой войне». И лишь энергичный лидер «Скоморохов» Александр Градский эпизодически умудрялся проникать на студию Всесоюзного радио, но в полноценный цикл песен эти разрозненные сессии так и не воплотились.

Аналогичная ситуация была и в других городах. «В семидесятые годы мыслей об альбомах у нас не было, – вспоминает лидер «Санкт-Петербурга» Владимир Рекшан. – Происходило это потому, что у рок-музыкантов не существовало никакой возможности записываться. В промежутке между 70-м и 74-м годами у «Санкт-Петербурга» было как минимум три концертные программы, которые так и остались незафиксированными».

Хард-роковые «Россияне» Жоры Ордановского также не смогли оставить на пленке следы своей деятельности. К числу «неудачников» можно отнести «Лесных братьев», «2001», «Аргонавтов», «Зеркало», «Орнамент» и загадочного Валерия Черкасова, пытавшегося выделить психоделические интонации в мелодии Гимна СССР. «Мы лишены возможности оценивать вклад в рок-движение таких групп, как „Фламинго“, „Галактика“, „Ну, погоди!“, и многих, многих других, – говорил в интервью журналу «Рокси» легендарный звукорежиссер Андрей Тропилло. – Вымерли целые направления, наиболее интересные люди ушли, так и не оставив следа».

…Нерасторопность многих несостоявшихся рок-героев 70-х частично оправдывал лютый дефицит магнитофонной пленки. Долгое время в торговой сети можно было приобрести бобины только в комплекте с магнитофоном. Когда владелец магнитофона записывал на 9-й скорости эту единственную катушку, для него наступал «конец света». «Мы знали телефон Мосгорторгсправки, по которому можно было получить информацию, когда поступит в продажу определенный вид товара, в частности магнитофонная пленка, – вспоминает Агеев. – Дозвониться туда было практически нереально».

Семидесятые годы представляли собой время неоформленной рок-мифологии. Записываться музыкантам было негде и не на чем. Правда, первые панки во главе с небезызвестным Свиньей (и с Цоем на бас-гитаре) решали эти проблемы без особых комплексов. Для громких квартирных джемов, записанных на магнитофон «Маяк», они придумывали броские названия типа «Дураки и гастроли» (или «На Москву!!!»), а затем искренне поражались, в какое небытие канули их шедевры, «растиражированные» в количестве одного-двух экземпляров. С другой стороны, в рамках «избранного безумия» подобный подход к творчеству смотрелся довольно органично.

Вплоть до начала восьмидесятых годов многие музыканты продолжали записываться на первобытной аппаратуре. «Гитары включались в микрофонный вход магнитофона, используя перегрузку звука как фузз, – вспоминает звукорежиссер Леша Вишня о записи своего «Последнего альбома» (1983). – Вместо барабанной бочки употреблялась коробка, по которой били клизмой, натянутой на отвертку. Вместо хай-хэта голосом делали „ц-ч“. Рабочего барабана вообще не было. Очень клевое было время…»

Показательна история с «Аквариумом»: ряд «семейных альбомов» 70-х годов, зафиксированных на домашней аппаратуре («Притчи графа Диффузора», «Искушение Св. Аквариума», «С той стороны зеркального стекла»), не переизданы до сих пор ввиду низкого качества звучания. «Записи, сделанные в тот период, по праву принадлежат не музыковедению, но этнографии, ибо являются документом существования иной формы жизни, – не без иронии замечает Гребенщиков в «Кратком отчете о 16 годах звукозаписи». – Другими словами, их можно изучать, но нельзя слушать».