После всех прошедших лет Александра все еще волновала и притягивала его. Когда ему шел двадцать один год, он был так безумно влюблен, что совершенно потерял рассудок. В этой женщине воплотилось все запретное и недосягаемое для таких, как он. Теперь, в тридцать два года, он мог мыслить более трезво и вынужден был признаться себе, что Александра вызывает у него чувства, которые не способна пробудить целая дюжина более подходящих и, возможно, более красивых женщин.

– Нет, ни о чем другом речи нет. – Кристофер невозмутимо перевел взгляд на Рейчел. Он не сомневался в своей правоте. Какие бы чувства ни связывали его с Алекс, они не имели ничего общего с желанием отомстить – скорее речь шла о шансе заключить мир с самим собой, надежно запереть свое прошлое и попробовать испытать судьбу еще раз. Алекс принадлежала ему: он был ее первым мужчиной, ее мужем, отцом ее ребенка. Неужели этого недостаточно, чтобы удержать ее?

Карие глаза Рейчел смотрели на него с нежностью и упреком.

– Тебе лучше сойти вниз и присоединиться к своей семье. Тебя ждут, и, мне кажется, тебе лучше сейчас побыть с близкими.

Кристофер с удивлением покосился на нее:

– С чего это ты так любезна?

– Я подумала, что, когда мне было пять, ты научил меня ездить верхом, и сейчас самое время отплатить тебе добром.

Сложив руки на груди, Кристофер прислонился плечом к дверному косяку.

– Так ты и это помнишь?

– Нас было по меньшей мере шесть – шесть визжащих маленьких девочек, и каждая норовила испугать до смерти твою лошадь, когда ты однажды приехал к нам домой, чтобы увидеться со своим отцом. Тебе пришлось позволить нам покататься, иначе ты бы просто не выжил. Меня ты посадил на лошадь первой.

Кристофер ничего не забыл. Шесть пронзительно визжащих девочек, локоны, платья с оборками и вымазанные в шоколаде рожицы. Из-за них лошадь едва не выбросила его из седла. Тогда ему было шестнадцать, и он, получив официальное уведомление о том, что его приняли в Вулидж, приехал в дом Рейчел в своей новой форме, чтобы разыскать отца.

– Ты разбил мне сердце, когда присоединился к своему полку и оставил меня с Райаном, который мучил меня нещадно. Каким образом, ты думаешь, твой брат научился так хорошо боксировать? Он использовал меня вместо боксерской груши.

– Как бы я хотел, чтобы моя сестренка больше походила на тебя, Рейчел!

– Я не твоя сестра, Кристофер.

Донелли посмотрел ей в глаза:

– А я вижу в тебе сестру.

Кристоферу было хорошо известно, что их семьи всегда мечтали о том, чтобы они с Рейчел поженились. Все ожидали, что когда-нибудь это непременно произойдет. От него не укрылись влюбленные взгляды юной мисс Бейли, но Кристофер был склонен приписывать их романтическому преклонению восторженной девушки перед образом героя. И на этот раз он предпочел поступить точно так же.

С глубоким вздохом Рейчел встала на цыпочки, поцеловала Кристофера в губы и потом медленно отстранилась:

– Иди к братьям, Кристофер.

Александру разбудили крики детей, играющих подокнами. Волосы ее были все еще влажными после ванны. Откуда-то доносился тихий мелодичный перезвон хрусталя. Уютно устроившись на подушках, Александра поднесла к лицу душистую простыню и замерла в блаженной истоме, наслаждаясь знакомым запахом, пока вдруг внезапная мысль не заставила ее проснуться окончательно и широко открыть глаза.

Когда она поняла, где находится, ее охватила паника. Видимо, она заснула после ванны. Легкий ветерок раздувал изумрудные занавеси дамасского шелка и раскачивал хрустальные подвески светильников по обеим сторонам постели, заставляя их нежно звенеть. Александра лежала в просторной кровати под пологом из той же дамасской ткани, что обрамляла высокие открытые окна. Она лишь на минутку прилегла после купания, и под простынями на ней не было никакой одежды.

Заметив, что в комнате царит полумрак, а за окном сгущаются сумерки, Александра в ужасе обхватила голову руками. Боже праведный, все это время она лежит в постели Кристофера, в его доме, где внизу собралась его семья!

Она обернулась, чтобы посмотреть на часы в золотой раме, которые заметила еще утром, и замерла от неожиданности.

На краешке изящного кресла, обитого белой парчой, сложив руки на коленях, сидела Брайанна и смущенно улыбалась.

– Миледи, – тихо произнесла девушка.

– Брайанна. – Завернувшись в простыню, Александра подтянула колени к подбородку. – Последнее, что я о вас слышала, – это будто вас держат взаперти в спальне на диете из хлеба и воды.

Черные локоны Брайанны были тщательно уложены, крошечная изящная шляпка отлично подходила к ее элегантному дорожному платью с фиолетовым узором в виде веточек. Поспешно вытерев нос платком, она выпрямилась и заговорила, как будто желая извиниться за то, что так и не успела сменить свой наряд:

– Райан привез меня сюда несколько часов назад. Кристофер спал внизу, в гостиной, и я не хотела будить ни его, ни вас, миледи, но мне так нужно поговорить с вами... Поэтому я решила подождать.

Александра не выдержала:

– Вам вовсе не следует извиняться.

– Ну что вы! После всего, что вам пришлось вынести из-за меня... – Брайанна глубоко вздохнула и с виноватым видом продолжила: – Я была не вполне откровенна с вами, когда предложила пойти на ярмарку, хотя должна была сказать вам правду.