– Да понимаю я, – он потянул меня за руку. – Погладил пальцами запястье и досадливо усмехнулся. – Но… чёрт! Ты такая красивая, Лиля, – притянул ещё ближе и обнял за талию.

Посмотрел в глаза. Губы его коснулись моих губ, я обняла Антона и ответила на поцелуй. Кривой домик на асфальте, три фигурки… Антон поглаживал меня по спине, но расслабиться не получалось. Антон опустил ладонь ниже – на мой зад, смял платье, подол пополз вверх… Я услышала топот и мягко отстранилась. В кухню с подаренной им машинкой влетел сын.

– Дядя Антон, а покажи, как она мигает фарами, – попросил он.

Антон тихо зарычал, глянув на меня. В его глазах было откровенное желание. Я ответила ему выразительным взглядом и показала на машинку.

– Принёс подарок, давай, разбирайся теперь. Я в ваших мужских делах ничего не понимаю, – сказала с улыбкой и зачем-то вспомнила нарисованную на асфальте рядом с домиком машину.

Лилия

Попрощавшись с воспитательницей, я повела сына к воротам. Хорошо, что в этом году дежурным был именно наш садик. До дома от него – рукой подать, да и обстановка привычная.

– И что вы сегодня делали? – спросила я, параллельно думая о том, что нужно быстро приготовить ужин и запустить стирку. В преддверии осени работы у меня было невпроворот. Клиенты в нашем парикмахерском салоне шли один за другим, и к концу своей смены я падала от усталости. Хорошо, что хоть с хозяйкой повезло, и график мой был составлен так, чтобы я успевала забрать Платона.

– … и Коля бросил её в Машу. – Сын дёрнул меня за руку. – Мам, я так не делаю! Так нельзя делать!

– А… Д-да.

Что Коля бросил в Машу, я так и не поняла. Отругала себя за рассеянность и сосредоточилась на собственном ребёнке.

– Мам, там котёнок! – воскликнул Платон и, не успела я среагировать, выдернул свою руку из моей.

На траве перед ограждением и правда сидел котёнок. И не один, а два. Только мы подошли, они громко и жалобно запищали, разевая крохотные пасти.

– Мам, давай возьмём их, – умоляюще посмотрел на меня сын. – Пожалуйста, мам.

– Нет, Платон. Мы их не можем взять.

– Ну почему? Они маленькие и хорошенькие.

Он присел и стал наглаживать каждого по очереди. Глаза у котят слезились, сами они были крошечные, и я готова была поддаться, но напомнила себе, что Антон на дух не переносит ни кошек, ни собак. Платон всё время просил кого-нибудь, но максимум, на что соглашался Антон – террариум с ужиком или пауком. Ни против ужей, ни против пауков я ничего не имела, но только когда они существовали за пределами нашей квартиры.

– Я буду сам ухаживать за ними, – продолжал Платон. – Я кормить буду. Ты же сама говоришь, что я уже взрослый. Мам…

– Ты же знаешь, что дядя Антон не любит кошечек.

– Ну и что! – надулся сын. – Он же с нами не живёт.

Это была ещё одна тема, над которой мне предстояло подумать. Вчера Антон в очередной раз предложил переехать к нему. Жил он не так далеко, и всё равно переезд приравнивался к хаосу. Нужно было перестраивать режим, рушить весь наш с Платошкой уклад, и я оттягивала с этим. Но вечно так продолжаться не могло.

– Может быть, скоро мы будем жить все вместе. И…

– Ой, мам, там папа! – перебил меня сын.

Я проследила за его взглядом и увидела Диму. Он сидел на качелях и смотрел на нас. Поняв, что я заметила его, поднялся и пошёл в нашу сторону.

– Пап! – позвал Платон. – Тут котята! Пап, иди быстрее!

Дима не писал мне и не звонил, что ему нужно, я не представляла. Пока он шёл к нам, напряжённо вспоминала, не упустила ли чего, но нет.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, когда он остановился по другую сторону заборчика. – Сегодня не воскресенье.

Он вытащил из кармана календарик и показал мне.

– Самое настоящее воскресенье, – сказал он. – Сама смотри. Двадцать второе августа, видишь?

– Не смешно.

Если верить календарю, сегодня и правда было воскресенье. Только годом мой бывший муж промахнулся порядочно. Я сунула календарь обратно ему в карман.

– Ты годом ошибся, Самсонов. – Хорошо так промахнулся, на целую вечность.

– Пап, я хотел забрать котят, а мама не разрешает, – влез сын. – Им плохо на улице. Я бы сам всё делал, даже убирал за ними. Правда.

Мы с Димой встретились взглядами.