— Спорить не буду.

— Так ты согласен?

— Ты не оставляешь мне выбора, но все же попытайся меня убедить. Если картина будет выстраиваться, то почему бы не рискнуть? Вербовать людей на подрасстрельную статью не так-то просто. И еще. Где гарантия, что нас самих в решето не превратят?

— Тут я пас. Думать всем нужно. Каждый участник должен внести в дело свою лепту. Люди не должны чувствовать себя пешками. Добыча в десять миллионов. Половину отдаем, пять делим на пятерых. Убедительный фактор, не так ли?

— Брось, Борис. Наши ребята денег нащупались, как кондитеры шоколада на конфетных фабриках. Они их не воспринимают. Тут сам процесс важен. Вот ты идею толкнул, а я уже перед собой всю картину увидел как наяву, но о деньгах даже не подумал.

— Ты прав. Я ведь тоже не думал, когда мне это предложили. В этом есть свои плюсы. И я уверен, что операцию должны провернуть инкассаторы. Мы без погрешностей сработать сможем. Это как вещи в собственном доме переставить. Позови постороннего, он все равно ничего не заметит.

— Так-то оно так, но наводчика среди нашего брата искать будут.

— Думаешь? О перевозках каждый чиновник банка знает. Одних бумажек и подписей сотню собрать надо. Тут бюрократия на высоте. Ну а как мы деньги возим, всем плевать, будто кирпичи на стройку тащим.

— Хорошо, Борис. Я присмотрюсь к ребятам, прощупаю. Недельку, две мне нужно на обработку. Ты только не торопи меня. Это дело деликатное. Тебя засвечивать пока не стану. Когда клюнут, тогда и выложишь им свои карты. Ну а там мы развернем кампанию. У нас сплошные Кутузовы на гвардейских маршрутах работают.

Коновалов облегченно вздохнул.

— Черт, сейчас бы по стакану.

Родионов усмехнулся.

— Братан на дежурстве, я у него "энзэ" конфискую, а завтра куплю бутылку и поставлю на место.

— Хочешь капитана милиции обмануть? Он сыщик ушлый.

— Точно. Осенью майора получит.

— Получит. Если нас поймают.

Шутка прозвучала невесело. Им почему-то и в голову не приходило, что грабителей принято искать и даже ловить.

Родионов принес бутылку водки.

— Ну что, выбрасываем черный флаг? — усмехаясь, спросил он и сам же ответил: — Нет, тут лучше обойтись без лишних ритуалов.

На факультете журналистики МГУ девушку по имени Ксюша никто не знал. Ее называли Настей. Согласно документам, Анастасия Ивановна Болышкова, которой совсем недавно исполнился двадцать один год. Приехала девушка из Ленинградской области и поступила в университет с первого захода. Правда, удача ей не всегда сопутствовала. До приезда в Москву Настя дважды пыталась попасть на актерский факультет Института театра и кино, но срывалась на третьем туре. Пришлось сменить ориентацию и пойти в репортеры. Карьера журналиста казалась ей не менее заманчивой, но непременно с криминальным уклоном. В начале семидесятых этот жанр не жаловали. Стройки века, ударный труд, борьба за мир, битва за урожай, разоружение и подвиги наших спортсменов — вот ключевые темы газет.

А Настя любила детективы и покупала самиздат на Кузнецком мосту. Журналист-сыщик, расследующий сложное запутанное дело, это ли не романтическая ветвь профессии? Так она впервые сделала свой репортаж о валютных проститутках. Ей удалось войти в доверие к интердевочкам и стать своей. Так появился псевдоним Ксюша и украинский акцент. Свою непоследнюю роль сыграли актерские способности, азарт, бесстрашие и любопытство. Бедная, несчастная хохлушка, брошенная всеми, обманутая, оплеванная, но обворожительная и добрая, с легкостью вошла в круг жриц любви и, вызвав жалость и сочувствие, втиснулась в предложенную ей нишу. Ее обучили ремеслу, обогрели, накормили и посвятили в тайны закулисной профессии. В знак благодарности Настя, которая уже превратилась в Ксюшу, вылила на подруг всю грязь, какую только можно найти в центре русской цивилизации.

К сожалению, порыв молодой журналистки остался невостребованным. Хотя руководству факультета материал понравился и его засчитали как курсовую работу, в редакциях газет очерки девушки не приняли. "Сегодня эти темы не актуальны! — сказали ей. — Не копайтесь в помойках. Смотрите в будущее. Сколько прекрасных людей вокруг вас".

Даже ее хороший приятель, доцент факультета и редактор отдела в одной из газет Осип Либерман, покачал головой:

— Ты одаренный ребенок, Настя. Делай свои заметочки, и я буду продолжать пропихивать их к себе в газету. Но оставь эту химеру. В нашей стране нет проституции, и даже статья в уголовном кодексе отсутствует за подобные деяния. Куда ты лезешь? То, что хорошо на Западе, никогда не пройдет на наших полосах. Или пиши книжки и попадешь в серию "Библиотека приключений". Только возьми звучный псевдоним, а не Ксюшу из-под Винницы.

— Приключений и в жизни хватает!

Настя осталась обиженной, но бросать свое дело не собиралась. Если отыскать настоящую сенсацию, то никто не устоит. Нужно бить крупную дичь, а не шлюх с улицы.

Федюков оказался тем человеком, который ее заинтересовал. Они познакомились в ресторане, и Настя тут же сообразила, что дяденька живет не по средствам. Слишком много тратит. В первую же ночь она проверила его документы, и ее удивлению не было предела. Банковский чиновник жирует больше, чем директор рынка или магазина запчастей для автомобилей. Спустя некоторое время Федюков снял своей юной подружке трехкомнатную квартиру в центре Москвы и засыпал ее цветами и подарками. Когда банкир громко храпел по ночам, девушка исследовала его записные книжки и содержимое портфеля. Она знала о нем больше, чем он о ней, но Федюков никогда не выводил ее в свет, и Настя оставалась в замкнутом круге. Красивая птичка в золотой клетке. Со временем Настя немного успокоилась. Ее устраивала предназначенная роль и та жизнь, которую она вела. Ни забот ни хлопот.