Спустился сумрак, превратив все знамена в траурные. Лагерь Ланнистеров занял несколько миль между рекой и Королевским трактом. Среди людей и деревьев было нетрудно потеряться, и Тирион заблудился.

Он прошел мимо дюжины огромных шатров и сотни костров. Светляки блуждающими звездами реяли между палаток. Запахло чесночными сосисками, острый аромат заставил взвыть пустой желудок. Вдалеке нестройный хор завел непристойную песню. Мимо него метнулась, хихикая, женщина; наготу ее прикрывал только темный плащ, пьяный преследователь спотыкался о корни. Еще дальше двое копейщиков, став друг напротив друга над узеньким ручейком, нападали и защищались попеременно, успев уже взмокнуть.

Никто не глядел на Тириона. Никто не говорил с ним. Никто не обращал на него никакого внимания. Он был окружен людьми, присягнувшими дому Ланнистеров, целым войском в двадцать тысяч человек, и все же он был один.

Он нашел стан Каменных Ворон, укрывшихся в уголке ночи, лишь по грохочущему хохоту Шагги. Конн, сын Коратта, махнул ему кружкой эля.

– Эй, Тирион-полумуж! Иди, садись возле нашего огня, раздели мясо с Каменными Воронами, мы добыли быка.

– Я вижу это, Конн, сын Коратта.

Над ревущим огнем висела огромная кровавая туша на ;вертеле размером с небольшое дерево. Собственно говоря, это и было небольшое дерево. Кровь и жир капали в пламя, а двое Каменных Ворон поворачивали быка.

– Благодарю, позовите, когда мясо испечется.
– Судя по всему, это могло случиться лишь перед самой битвой.

Тирион пошел дальше.

Каждый клан собрался вокруг собственного очага. Черноухие не ели с Каменными Воронами, те не садились рядом с Лунными Братьями, и уж вовсе никто не делил трапезу с Обгорелыми. Скромная палатка, которую он лестью добыл из припасов лорда Леффорда, была расставлена посреди четырех костров. Тирион увидел Бронна, делившегося вином из меха с новыми слугами. Лорд Тайвин прислал сыну слугу и конюха и даже настоял, чтобы он взял сквайра. Они собрались вокруг угольков небольшого костра. С ними была девушка - тонкая, темноволосая, не старше восемнадцати лет, если судить по виду. Тирион поглядел на нее какое-то мгновение, а потом заметил в пепле рыбные кости.

– Что вы ели?

– Форель, милорд, - ответил конюх.
– Брони наловил рыбы.

Форель, подумал Тирион, скорбно разглядывая кости. Молочный поросенок. Проклятый отец. В желудке его урчало.

Юный Подрик, его сквайр, носивший зловещую фамилию Пейн, проглотил те слова, которые уже собрался сказать. Парнишка был дальним родственником сира Илина Пейна, королевского палача... и вел себя почти столь же молчаливо, хотя не из-за отсутствия языка. Тирион даже заставил его однажды открыть рот, чтобы проверить...

– Ну, видишь, язык есть, - проговорил он.
– Когда-нибудь ты научишься им пользоваться.

В настоящий момент Тирион не имел настроения извлекать эту мысль из парня, которого - как он подозревал - навязали ему в порядке грубой насмешки, а посему обратил внимание на девушку.

– Это она?
– спросил он у Бронна. Девица поднялась изящным движением и поглядела на него сверху вниз - с высоты своих скромных пяти с чем-то там футов.

– Да, милорд, и я могу говорить сама, если это угодно вам.

Он наклонил голову набок.

– А я Тирион из дома Ланнистеров. Люди зовут меня Бесом.

– Мать назвала меня Шаей. А мужчины зовут... нередко.

Бронн расхохотался, и Тирион тоже улыбнулся.

– Пройдем в палатку, Шая, если ты не против.
– Подняв полог, он пригласил ее войти. Внутри шатра он пригнулся, чтобы зажечь свечу.

Жизнь солдата имела определенные преимущества. Во всяком военном лагере находились те, кто непременно увязывался за воинами. В конце дневного перехода Тирион отослал Бронна назад, чтобы тот отыскал ему шлюху поприятнее.

– Лучше, чтоб была помоложе и посимпатичнее, но - какую найдешь. Я уже буду рад, если она хоть раз умывалась в этом году. Если нет, пусть умоется. Но скажи ей, кто я, и предупреди, каков из себя.

Джик не всегда утруждал себя этим, и в глазах девиц при виде лорденыша, которого они собирались потешить, появлялось нечто совсем иное... чего Тирион Ланнистер не желал бы видеть.

Подняв свечу, он оглядел ее. Брони постарался: тоненькая, с глазами голубки, твердые и маленькие грудки... и улыбка, то застенчивая, то наглая и ехидная. Ему это понравилось.

– Снять ли мне и рубашку, милорд?
– спросила она.

– В свое время. Ты, случайно, не девственна, Шая?

– Если это вам угодно, милорд, - сказала она.

– Мне угодно слышать правду, девица.

– Да, но это обойдется вам в два раза дороже! Тирион решил, что они сумеют поладить.

– Я - Ланнистер. Золота у меня много, не сомневайся в моей щедрости. Но я потребую от тебя большего, чем то, что есть у тебя между ногами, хотя мне нужно и это. Ты будешь делить со мной шатер, подавать мне вино, смеяться над моими шутками, растирать мои ноги после дневных переходов... и продержу ли я тебя день или год, но, пока мы вместе, ты не примешь в свою постель никого другого.