«Но Аня, я… я сейчас в затрудненном положении. Я все сделаю, я…»

«Не надо!» – прервала она его, собравшись с разработкой. «Я больше не могу слышать эти оправдания. Ты обещал мне, что всё изменится. Но годы идут, а дела только противостоят».

Данил направился в тишину, и Аня почувствовала, как его молчание давит на ее сердце. Она знала, что он не плохой человек. Наоборот, даже моменты с ним запомнились: их хорошие прогулки под дождем, совместные вечеринки с друзьями, смех и легкость, которые они разделяли. Но его отсутствие ответственности стало слишком большим бременем.

1 сентября. Первое сентября всегда волнительный день для всех: ученики и студенты приезжают сюда, чтобы начать учебный год. В коридоре школы стояли Данил и Кирилл, оба с новыми рюкзаками за спинами и неподдельным чувством ностальгии.

– Эх, Кирилл, ты не представляешь, как это лето было ужасным, – произнес Данил, глядя в пол. – У меня долги, меня бросила девушка, и я едва успел подготовиться к школе.

Кирилл, казавшийся очень жизнерадостным, слегка приподнял брови в знак сочувствия:

– Сочувствую, Данил. У меня лето было хорошее. Я успел поехать на море с родителями и классом, побывал на тренировках по серфингу, завёл новых друзей.

Данил не мог не почувствовать легкую зависимость. В то время как у него всё случилось наперекосяк, у Кирилла было настоящее летнее приключение. Он посмотрел на своего друга и заметил, как тот с легкой улыбкой рассказывает о своих летних днях.

– Знаешь, трудно думать о хороших моментах, когда вокруг так много негатива, – вымолвил он, стараясь не расплакаться. – Хотя, наверное, повторения – это отчасти неплохо.

Кирилл задумался на мгновение, а затем положил руку на плечо Данила.

– Ты не должен застревать в этом. Хуже, чем сейчас, уже не будет, – успокоил он. – Начни новый этап с новыми разработками. Может, стоит рассказать о своих проблемах родителям или даже учителям? На каждый вопрос есть ответ. Они зашли в класс и сели за парту. День в школе, как обычно. Учитель вошел в класс, держа в руках лист бумаги, на котором были написаны названия новых источников питания. Данил встретил это известие с равнодушием, пока учитель не произнес имена.

– А теперь давайте поприветствуем наших новеньких: Максима и Вику.

Данил поднял глаза и замер. Его сердце заколотилось, когда он увидел знакомое лицо. Это была Вика – та самая девушка, с которой он столкнулся на вокзале, когда убегал от бандитов. В тот вечер он заметил ее сумку, и в результате ее свертка оказалась у него в руках. В панике он даже не заметил, как из кармана выпали ему деньги. Вика, по всей видимости, заметила это первой, она подобрала купюры и распрощалась с ним лишь одним недовольным взглядом. На следующей перемене когда Данил говорил с Кириллом послышились крики:

Максим: Тварь!.
– Максим сразу ударил Вику по щеке. – Мда каков суровый этот мир. Неожидал тебя тут увидеть. Я для тебя всё делал, дарил подарки, ухаживал, проводил до дома, а ты мне в спину нож.

Вика: Я дала тебе больше чем должна была.

Максим ещё раз ударил Вику по лицу и сказал: Раз это так, на кой чёрт ты тогда убежала?

Вика: Я не убижала я просто… стала независимой.

Максим посмотрел на неё ударил и ответил: Независемой говоришь? Помоши ка флагом? ах да, ты же из Таганрога, а значет флаг будет Ростовской облости. Вдруг подошёл учитель и прозвенел звонок.

В классе зашел учитель истории, чувствуя легкое волнение перед началом урока. Сегодня они обсуждали важные события XX века, но прежде чем приступить к теме, он заметил, что Вика, одна из самых активных учениц, пришла с видимыми синяками на руках и лицом.

– Вика, ты в порядке? – спросил он, останавливаясь в среднем классе.

Класс притих, все взгляды устремились на нее. Вика на мгновение почувствовала себя в центре внимания, но ее сердце сжалось от стыда и боли. Она старалась добиться уверенности, но не смогла избежать вопроса.

– Это… это ничего, – пробормотала она, опустив взгляд.

Но учитель не был убежден.

– Если тебе нужна помощь, ты можешь обратиться ко мне. Мы тут, чтобы поддержать другого друга.

Вика поступила и, наконец, решила рассказать правду, понимая, что скрывать это больше невыносимо.

– Меня избил Максим, – произнесла она с заметным дрожью в голосе. – Это произошло из-за того, что я бросила его. У меня был долг… Я не могла оставаться с ним, он меня не считал.

Класс снова замер, некоторые лица искажались от ужаса. Максим. Имя, которое когда-то звучало радостно, теперь казалось наваждением.