– Бажута… – едва ли не простонал Тужай, глядя туда же, куда и Кипун.

Ухмылка зажавшего его ногу чудища тотчас же стала сытой.

– Да, Бажута. Где она? – не унимался Литюш.

– Если она не ушла никуда ночью, – тихо начал чужак, – то, боюсь, что Бажута там.

Он указал на основание Пальца.

– На той стороне её нет, – мотнул головой Литюш. – Я только что оттуда.

– Не за камнем, – мягко сказал чужак и указал на пыльный кусок ткани у его ног.

За спиной Кипуна испуганно ахнула Наруша. Четай тотчас же шикнул на неё и зашептал что-то успокоительное. Литюш непонимающе уставился на навес. Постоял, подумал. Сел на корточки и зачем-то подёргал ткань, пытаясь то ли оторвать край, то ли вытащить навес целиком из-под Пальца. Ни одно, ни второе ему не удалось.

– Бажута там? – хрипло спросил он, уставившись туда, где ткань скрывалась под тушей камня.

– Вероятнее всего, – подтвердил чужак. – Мы, конечно, осмотрим здесь всё. Может, она вставала… Отходила куда…

– Бажута там… Там? Там! – покачиваясь из стороны в сторону, стал повторять Литюш.

– Вот вы где! – раздался за спинами голос Сэнежи. – Все собрались? Там Инесь стонать начала. Алкажа с ней осталась. Нужно уже делать что-то, а не разговоры разговаривать. Воду искать. Огонь разводить. А где Бажута? – Сэнежа тараторила быстро, без пауз.

– Бажута? – проревел вскочивший на ноги Литюш. – Там! Там Бажута!

Он стукнул кулаком по камню, затем бросился к Сэнеже. Оттолкнул Кипуна, перепрыгнул через Тужая и вцепился ей в плечи.

– Ты здесь, а она там! – кричал он, тряся её из всех сил. – Ты здесь! Зачем ты? Почему она? Она там!

Голова Сэнежи болталась вперёд-назад. Казалось, ещё чуть-чуть и она отделится от тела и полетит далеко-далеко.

– Остановись, она не виновата ни в чём, – сказал чужак, крепко хватая Литюша за локти.

Тот замер. Разжал руки. Медленно повернул голову к чужаку.

– Не виновата? – прошептал он. – Не виновата. Она не виновата. Это ты виноват! Ты не пустил Бажуту со мной! Если бы она пошла со мной, её бы там не было! Вы все виноваты… Вы… Все! Это вы! Вы её убили!

Взгляд его сделался совсем безумным. Он перебегал с одного на другого, не задерживаясь ни на ком даже на мгновение.

Сэнежа, всхлипывая, отступила и осела на землю. К ней тотчас же бросилась Наруша и стала утешать. Четай встал рядом.

– Убийцы! Вы убийцы, – шептал Литюш. – Вы все убийцы.

– Успокойся. Не делай глупостей, – сказал чужак и медленно отпустил локти Литюша.

Литюш запрокинул голову и зашёлся в безумном хохоте:

– Успокойся! Успокойся! – всхлипывал он, затем развернулся и спотыкаясь побежал с разрушенной площадки, за валуны.

Кипун с сомнением смотрел ему вслед.

– Ему нужно побыть одному, – не слишком уверенно сказал чужак, затем вздохнул и, повернувшись к Сэнеже, спросил: – Ты что-то говорила про Инесь? Она пришла в себя?

– Нет, – тихо ответила та. – Она просто стонет.

– Инесь ранена? – спросил Тужай.

– Да. Ей достался довольно сильный удар по голове, – подтвердил чужак.

Наруша тихонько заплакала.

– Эй, мелкая, – невесело усмехнулся Тужай, – ты-то чего слёзы льёшь? Вы с ненаглядным твоим целы, невредимы! Любите друг друга. Вон, даже Плюющийся старик проникся. Не разлучил вас. Вам день подождать, ночью ты Четаю крылья подаришь, а утром за нами со Срединного придут. Так что не плачь. У сестёр вон всё тоже ладно получается. Эй, Сэнежа! – он продолжал натужно зубоскалить. – А ты чего нос повесила? Не передумала ещё крылья-то брать? Ты смотри! Если сомнения какие, так ещё не поздно передумать и из рвущихся в дарующие перейти. А? Смотри, сколько нас здесь! Все как на подбор, один лучше другого! Ты не гляди, что у этого на роже морщины уже проклюнулись да голова в шрамах, зато у него сердце доброе да и силы не занимать, – Тужай кивнул в сторону чужака, затем ткнул себя в грудь. – Или вот ко мне присмотрись. Я ого-го какой! Ногу мне, правда, скорее всего, отпилят, но крылатым ноги не нужны! Ну, не передумала?

Сэнежа фыркнула и задрала нос.

– А его чего же не расхваливаешь? – спросила она и кивком показала на Кипуна.

– Его? – переспросил Тужай и, хохотнув, пояснил: – А чего его нахваливать? Вы про него лучше меня знаете… Да и не к спеху ему. Он и следующего танца лун легко подождать может. Это нас возраст поджимает… У меня ещё куда ни шло… Пара бескрылых лет ещё есть. А у него всё! – Тужай вновь указал на чужака. – Последние, считай, дни отгуливает. Не радостно, а? Да и ко мне, безногому да бескрылому, жизнь не особо весёлой стороной поворачивается… А слёзы вы льёте!

Наруша стыдливо всхлипнула, уткнувшись в плечо Четая. Сэнежа поджала губы и распрямила плечи.

– Я не лью, – буркнула она. – Некогда лить. Дело делать пора. Воду искать… Припасы остальные.

– Воду – это хорошо, – одобрил Тужай. – Воду – это правильно. Пить страсть как хочется. После ночных плясок в горле дерёт, словно туда морского песка сыпанули! Меня в деле утоления жажды только одно пугает…

Он выразительно провёл рукой по пузу.

– Что, живот болеть начал? – подхватился чужак. – Тот удар сказывается?