Здесь, в далекой горной деревне и прожила Шамшир несколько лет. Природа была замечательная. Тоже горы, как и на ее родине, но более сухие чем на родине леса. С девочкой обращались, как со скотом, да и жила она вместе с животными в хлеву. Что из себя представляли люди, взявшие ее на воспитание, а по сути в рабскую кабалу, она так и не узнала. Целый день проходил в тяжелой работе. Она убирала помещение, готовила пищу, доила коров, топила очаг, поскольку ночи в горах Непала холодные. Постоянно толклись на подворье какие-то гости. Ребенок понимал, что дом, в котором она живет, представляет собой нечто вроде гостиницы для буддистских монахов, направляющихся в столицу периодически для своих церемоний.

***

Шамшир была сегодня расстроенной. Ее любимая корова Дула выдала так мало молока, заболела бедняжка. Но чем она могла ей помочь? Погладила — да и только.

Но вот ее подозвал хозяин — он же и опекун.

Касто ча? (Как дела). Слушай тебе уже по всем признакам пора замуж. Мне поступило хорошее предложение. Три брата из горной деревни Цхли, хотят внести за тебя калым. Немалые пайса (деньги). Готовься к свадьбе. Сразу три мужа будет у тебя! Настоящий гарем! Гордись! Не всякая женщина удостаивается такого почета! Ты должна на меня молиться и даньябад (спасибо) говорить.

А дело было в том, что в некоторых деревнях Непала еще остался старый обычай. Поскольку нескольким братьям было не под силу каждому вносить калым за невесту, то сразу нескольким приходилось брать одну жену. Страдания этой женщины, становившейся мученицей, уже никого не волновали. Главное, получить за нее пайса и катись со двора. Тем более, что не родная.

Родной дочери хозяин уготовил иную судьбу. За проданных баранов, которые он получил от трех братьев, как выкуп за Шамшир, дочка хозяина поедет учиться в столицу. Выучится на ветеринара, будет потом знаменитой невестой. А Шамшир предстояло пойти в каббалу.

Жизнь ее в принципе никак не изменится. Будет опять доить коров, готовить сыр из козьего молока, убирать и стирать. Но не знала бедненькая девочка, что ей прибавятся бессонные ночи, которые опа проведет в объятьях трех мужчин по очереди. И каждому должна подарить тепло и ласку. Ведь это святое дело для женщины. Так ее научила сваха, которая просветила бедняжку и поведала такое, от чего по телу побежали мурашки.

Единственным светлым пятном во всей свадебной церемонии оказалась кража. Укравший из отчего дома человек, должен был сообщить место, где укрывает беглянку и за ней приедут.

Ее должен был украсть для братьев перед свадьбой один бедный иммигрант по имени Мартин. Но как потом ей не хотелось расставаться с тем человеком. Если и полюбила бедняжка кого-то, то именно этого с распатланными волосами и зыркающего по сторонам глазами юношу, который, как оказалось, был из ее страны и говорил на языке ее племени. Он жил в деревне, которая граничила с одним из индейских племен народа шуара.

3

В назначенное время молодой эквадорец снял ее с подоконника, погрузил на плечи и как лошадка под седоком побежал прочь от дома. Скоро они оказались далеко. Хотя девушка и была чуть тяжелее перышка, парень скоро выдохся. Или слабый был от природы или все силы отдавал днем на работе, а может и недоедал. Когда он опустил ее на траву, что-то произошло с Шамшир. То ли время пришло влюбиться, то ли страх за будущее. Уж таких страхов рассказала ей женщина, готовящая к свадьбе.

Она честно призналась парню, что боится.

— А чего ты боишься?

— Как чего? Ты себе не представляешь, что мне предстоит испытать! Я должна буду всю ночь ублажать чужих людей даже без капли чувства к ним. Да и боюсь я. Даже никогда не целовалась, а тут.

— А хочешь меня поцеловать? — растерянный Мартин приблизился на опасное расстояние.

Вскоре за вопросом их уста слились. Парень отпрянул, а девушка настойчиво притянула его к себе.

— Еще, еще хочу.

Потом она, как безумная, прижала к себе лицо парня.

Они лежали потом на спине и смотрели на звезды, каждый думая о своем.

— Шамшир терять было нечего.

— Скоро ты меня сдашь трем братьям и меня будут целовать все три подряд.

Мартин вздрогнул. Ему почему-то не хотелось этого. Острое чувство привязанности ударило в голову. Он почувствовал в Шамшир родного человека и заговорил с ней страстно на языке индейцев.

— Я все поняла. Тебе хочется, чтобы я стала первой в твоей жизни женщиной. — Шамшир обреченно и с какой-то тайной радостью приподнялась и стала разматывать сари, которое в несколько оборотов обволакивало ее тело.

Когда она осталась в одежде Афродиты, Мартин обомлел. Еще никогда ему не приходилось видеть женщину обнаженной.

Он стал лихорадочно срывать с себя одежду. Шамшир даже усмехнулась, когда разорвалась его рубаха.

— Не торопись, я никуда не денусь. Ты же меня украл. Я в твоей власти. Делай со мной все что хочешь. Только не отдавать трем братьям на растерзание.

— А ты правда хочешь? — испуганно и восхищенно проговорил Мартин одними губами.

Вместо ответа, Шамшир потянула на себя Мартина, склонившегося над ней. Тот потерял равновесие и упал на мягкое, горящее скрытым огнем обнаженное тело.