Магнар ощетинился, поднимаясь на ноги и сжимая руки в кулаки. — Чего ты хочешь, паразит?

— Я хочу предложить вам кое-что, от чего вы не сможете отказаться, — сказал Эрик, и мое сердце бешено заколотилось в груди.

— Твою голову на серебряном блюде? — Спросил Джулиус.

— Лучше, — сказал Эрик.

— Головы всех членов твоей семьи на четырех серебряных блюдцах? — Предложил Джулиус, и я нахмурилась еще больше.

— Или в мешке? — Добавил Магнар, и температура в моих венах почему-то повысилась.

— Меня это очень забавляет, — сухо сказал Эрик. — Я уверен, что даже обезглавленного, моя жена все равно предпочла бы меня тебе, Джулиус Элиосон, так как насчет того, чтобы послушать кого-то, на кого ей действительно не наплевать?

Джулиус неестественно затих, уставившись на телефон.

— Продолжай, — прошипел Магнар.

— Я предлагаю вам дуэль. Как мужчина мужчине. Вы двое против меня и Фабиана.

— Ни за что, — отрезала Келли. — Если будет бой, я тоже буду драться.

— Такой сделки нет, — спокойно сказал Эрик.

Магнар и Джулиус обменялись взглядами, и я уставилась на них, опасаясь, что они согласятся на это.

— Я чувствую, в этом предложении есть что-то еще? — Спросил Джулиус.

— Есть, — подтвердил Эрик. — Тот, кто победит — то есть тот, кто первым убьет своего противника, — заберет близнецов. Если я выиграю, я верну свою жену и ее сестру. Если вы победите, а мы умрем, то ваша вендетта против меня окончена.

— Что? — Я ахнула, не веря своим ушам. Он заключал гребаное пари, и призом были мы. У него не было никакого чертового права. — Ни за что…

— Молчать, — скомандовал Магнар, и я в шоке уставилась на него.

— Неужели вы действительно думаете, что мы позволим вам согласиться на это? — Келли чуть не рассмеялась, но выглядела обеспокоенной, когда братья не присоединились к ней.

— Мы не какой-нибудь гребаный трофей, который можно выиграть, — прорычала я.

— Даю вам час на принятие решения. Если вы согласитесь, мы сразимся на закате, — сказал Эрик, и связь оборвалась.

Я скрестила руки на груди. — Ну, этому не бывать.

— Вот именно, — согласилась Келли, переходя на мою сторону в знак солидарности.

Магнар проигнорировал нас, уставившись на своего брата. — Мы ждали этой битвы тысячу лет. Мы выиграем ее.

— Эм, ау? Вы что не слышите? — Спросила я. — Вы не будете драться с Эриком. И мы не награда за какую-то безумную драку.

— Я знаю, брат, — ответил Джулиус Магнару, полностью игнорируя меня. — Мы вонзим наши клинки в их сердца и наконец покончим с этим.

— Прошу прощения, — прорычала Келли, уперев руки в бедра. — Мы не согласны. Мы этого не допустим. Мой ответ — нет.

— Я рад, что Фабиан присоединится к Эрику, он глубоко обидел тебя, Магнар. А когда они будут мертвы, мы прикончим оставшихся брата и сестру. — Джулиус твердо кивнул.

Магнар просиял. — Мы убьем их всех вместе.

Я уставилась на Келли, и она покачала головой, явно разозленная не меньше меня.

— Вы не будете драться, — настаивала я. — Этой дуэли не будет. Мы не собираемся стоять и смотреть, как вы предлагаете нас в качестве какого-то гребаного приза.

— Вот именно, а если бы драка все-таки была, я бы, черт возьми, приняла в ней участие, — огрызнулась Келли.

Магнар и Джулиус, наконец, обратили на нас свое внимание, не выглядя особенно обеспокоенными нашей реакцией.

— Мы победим, — убежденно сказал Джулиус. — Не о чем беспокоиться.

— Не о чем беспокоиться? — Воскликнула я, делая шаг к нему. — Ты говоришь об убийстве Эрика. И мне все равно, что вы все о нем думаете, я не позволю вам причинить ему боль.

— Детали. — Магнар пожал плечами, и ярость прожгла дыру прямо во мне.

Я вытащила Кошмар из-за бедра, направив его на него. — Этого не будет, Магнар.

Келли положила свою руку на мою, медленно опуская ее к моему боку. — Не волнуйся, Монти. Они этого не сделают.

— Пфф. — Джулиус отмахнулся от нее. — Мы будем делать то, что нам захочется.

— Ты можешь делать все, что захочешь, со своей мясистой задницей, Джулиус, но ты не можешь решать за меня и мою сестру, — сказала Келли ровным тоном. — Мы не собираемся участвовать в этой долбаной игре.

— Мы должны работать с вампирами, чтобы снять проклятие, — взмолилась я. — Это безумие. — Я не могла поверить, что Эрик предложил это, но, с другой стороны, чему было удивляться? Его обещания ничего не значили. Он нарушал их и раньше, а теперь нарушает снова. Он отпустил меня, а теперь отказывается от этого обещания, устраивая какую-то дерьмовую многовековую дуэль, в которой, по его мнению, он имеет право использовать меня в качестве предмета торга.