Дунув на каждый, как на затухающий уголек, девушка закинула кристаллы в купель. Те плавно опустились на дно.

По поверхности пошла рябь, от одного каменного борта до другого забродили волны. Они перешептывались горделивыми вздыбленными гребнями, с многоголосым шипением разнося капельки душистых масел и очищающую мыльную пену. Глубинные струи ласково окутывали кожу, пузырьки мягко удаляли грязь без всякой мочалки. Чудеса.

– Эти камешки…

– Бытовые кристаллы, – поправила девушка, одобрительно оглядывая вмиг почерневшую воду.

Это все Лизаветины пяточки, да-да…

– У вашего герцога был молочно-голубой, – вспомнился мне украденный «грецкий орешек».

– То не бытовой, то портальный. Сотнею магов заряженный, – неуверенно улыбнулась Эльяна.

Ее рябой лоб рассекла морщинка недоверия: мол, такие мелочи даже простолюдинке знать положено. Пусть она хоть с какой неведомой горы свалилась. Пусть даже с десяток раз в пути стукнулась головой.

– Большая редкость и дороговизна по нынешним временам, – вздохнула она тут же, отбросив сомнения. – Немудрено, что простой люд не ведает, как портальные камни выглядят. Все на военные нужды уходит…

– Неужто? – я подобралась всем телом.

Надо стряхнуть накативший сонный морок. Нельзя раскисать. Если растекусь плавленым сырком – не добегу до холма. И вновь встречусь лицом к лицу со злобным «суженым» и его железной пятерней.

– С каких же темных земель вы явились за благословением Верганы, раз до вас не дошла весть о войне с демонами? – удивилась Эльяна.

– С очень, очень, о-о-очень далеких земель, – проворчала я сосредоточенно, решив опустить рассказ о том, как нелепо провалилась в дырявые текстуры.

– Да как же не знать о такой напасти? Младшие чародейки при храмах истощены, столичный отдел подзарядки не справляется. Теперь академии подхватили знамя, и в первых рядах Сатарская.

Девушка проверила локтем воду и подкрутила какой-то вентиль на бортике. А затем сосредоточенно накапала в купель зеленой жижи из хрустального флакона.

– Студентам – практика по изготовлению портальных камней, а нашим воинам – хоть какой-то шанс на спасение от рогатых…

Болтушка Эльяна явно радовалась обнаруженным благодарным ушам. Она закрывала свой крупный рот лишь затем, чтобы, набрав побольше воздуха в грудь, вновь открыть.

– Рогатых? – осоловело проронила я, шевеля пятками в горячей воде.

Та было почернела, но тут же сама очистилась, явив хрустальную прозрачность и близость зеленого мозаичного дна. Пары, тянувшиеся от поверхности полупрозрачными серебряными лентами, отдавали в нос ароматом незнакомых трав.

– Я сама не видала… – заговорщицки начала горничная. – Но тэр Габриэл молвил: они истинно при рогах. И больше росту человеческого!

Пока вода делала свое дело, Эльяна тараторила, как не в себя. В красках описывала неких керрактских тварей, что упорно пробивают себе дорогу через «богами любимый Сатар». А что им тут надобно – никто не знает.

Покончив с демонами, горничная принялась ворчать на юную Галлею – упертую, точно «бешеная самка кворга, из вредности закусившая собственный хвост». Выяснилось, что принцесса решила поступать в академию именно сейчас. В самое небезопасное для сатарцев время, когда даже с поддержкой мудрой Верганы никто не станет на будущее загадывать…

Мне верилось. Во все верилось – и в камешки заряженные, и в рогатых вторженцев, и в военные нужды. И в ленивую бытовичку Ильку, которую никак не заменят. И в академии магии, в которых студенты на уроках заряжают портальные кристаллы.

Опасаясь забыть приметы замковых коридоров, которыми тащил меня бессердечный герцог, я повторяла про себя:

«Статуя голой тетки с мечом… красно-зеленый гобелен с кричащей птицей… Вот там прямо… до яркого светильника… И поворот… Сочная травка, прореха в изгороди. И на холм, на холм, обратно в Утесово!».

Потому что чем больше верилось, тем лучше понималось: легкие лекарства стрессоустойчивой Лизавете Кутейкиной уже не помогут.

Сложносочиненный аромат – травянисто-цветочный, плотный, почти осязаемый – нес с собой гармонию. С каждым вдохом по разморенному телу растекалось блаженство. С умиротворенной миной я бултыхалась в глубокой купели, позабыв про все горести этого дня.

Эльяна уходила, но быстро вернулась – с халатом и тапочками. Правда, даже с бортика было видно, что местная одежда «домашняя» лишь по названию. У темно-зеленого «халата» имелась многослойная складчатая юбка, пришитая к высокому поясу. А «тапочки» напоминали бархатные лодочки без каблуков.

– Вы сможете одеться сами, моя тэйра? – робко уточнила девушка, опуская одежду на низкую скамью. – Мне нужно сотворить молитву, подготовиться к избирательному сезону и собрать подношение. Ох, завтра на Священной горе будет не протолкнуться…