– Товарищ капитан, разрешите мне...

– Вы забыли, что здесь находится старший начальник, строго сказал Аксенов.
– Обратитесь к полковнику!

Саша четко, по-уставному, повернулся.

Но Хромченко в кабинете не было. Сиротливо лежал на полу, возле стула, на котором он только что сидел, снятый им ботинок. А самого Хромченко не было, и, как выяснилось через минуту, никто не заметил его ухода.

– Куда же он мог уйти в одном ботинке?
– недоуменно сказал подполковник.
– Ну, раз его нет, обращайтесь ко мне. Что вы хотели сказать?

– Мне кажется, что очень важно, чрезвычайно важно, - подчеркнул Саша, - обратить самое пристальное внимание ма факт повторного исчезновения быка. Откуда "они" могли узнать, что этот бык нами застрелен?

– Почему вы считаете это столь важным?

– Потому что это путь к установлению контакта с ними. Разве вы сами не чувствуете, что кто-то нас все время слышит или даже видит?

– Ну это уж слишком фантастично, - сказал майор, верный своему скепсису.

– А мои ребра, - заметил Аксенов.
– Откуда они узнали об этом? А ведь, несомненно, узнали.

– А "волга"? Откуда они узнали, что нам надо переставить ее на другое место?

– Совершенно очевидно, что они видят и слышат. Но как?

– Быть может, все это намного проще, чем вы думаете, сказал Фальк.

Все одновременно обернулись к нему.

– Если у вас возникла какая-нибудь гипотеза, доктор, поделитесь с нами!
– сказал Аксенов.

Но доктор Фальк опять не ответил. Видимо, у него была такая манера - не отвечать на вопросы, почему-либо неудобные для него. При этом он не пожимал плечами, не изменял выражения лица, отличавшегося довольно неприятной неподвижностью, а просто молчал, словно ничего не могло быть естественнее.

Саша подождал, но видя, что доктор не собирается отвечать, заговорил снова:

– Второй, и не менее важный вопрос: чем объяснить быстроту их действий?

– Не так давно, - заметил физик, - вы сами высказали хорошую гипотезу по этому поводу.

– Теперь она кажется мне сомнительной.

– Почему же?

– Мне трудно объяснить.

– Здесь возможно такое объяснение, - сказал физик.
– Они научились управлять временем, ускорять или замедлять его течение.

– Или так, - еще медленнее, чем всегда, заговорил Фальк.
– Действуют, производят нужные работы и даже хирургические операции не люди, а механизмы, управляемые мыслью своих хозяев. И эти механизмы могут действовать с такой же скоростью, как мысль. А скорость мысли почти беспредельна. Если она тренирована.

– Возможно, что так!

Это сказал старший лейтенант Кузьминых, появившийся в проеме двери. Сразу после того, как вернулись все, встретившие бежевую "волгу" на вырубке, он о чем-то переговорив с капитаном Аксеновым и куда-то ушел.

И вот он вернулся и стоял у двери кабинета, с каким-то странным выражением - не то любопытства, не то иронии, пристально глядя на Фалька.

– Наверное, это так и есть, раз ВЫ сказали, - повторил он еще раз, отчетливо подчеркнув слово "вы".
– Вам это лучше знать!

Он подошел к столу Аксенова.

– Я могу сообщить важную новость.

– Когда вы шли сюда, вам не повстречался полковник? спросил капитан.

– Нет, я его не видел.

– Меня это начинает беспокоить, - сказал майор.

– А что случилось?

Ему коротко рассказали о ноге Хромченко и его странном уходе в одном ботинке.

– Но почему вы говорите "ушел"?
– спросил Кузьминых.
– За эти два дня мы привыкли называть такие вещи "исчезновением". Полковник, видимо, зачем-то понадобился "им" вторично. Вопрос, куда он вернется. Что вы думаете по этому поводу, "доктор Фальк"?

Кавычки, в которые Кузьминых заключил фамилию, прозвучали отчетливо. Все глаза обратились на молодого врача, хотя никто еще не понимал поведения Кузьминых.

Доктор Фальк никак не реагировал на это. Он продолжал сидеть с неподвижным лицом, которое внезапно показалось всем маской. И ответил спокойно и медленно:

– Я думаю, что есть все основания полагать, что полковник вернется сюда.

И едва прозвучало последнее слово, в комнате возник Хромченко. Возник из пустоты, на том же стуле, на котором сидел до своего исчезновения, и в той же позе. Будто все время был здесь. И одна нога по-прежнему была без ботинка.

Но - и это бросилось в глаза - без ботинка была не нога, а... протез.

И как выяснилось потом, у всех мелькнула досадливая мысль: "Неужели они не могли вернуть потерянную ногу, пусть искусственную, но такую же, как левая?"

– Это было ваше желание, - сказал доктор Фальк.
– Теперь вы довольны?

– Да!
– коротко ответил Хромченко.

– Ну вот и хорошо!

Хромченко спокойно надел носок и ботинок.

– Действительно хорошо!
– сказал он.
– Я им весьма признателен.