– Например?

– Например, продажа раритетных кукол или скупка ювелирных изделий.

– И что в этом интересного? – скрестил руки на груди я.

– А разве тебе не любопытно, почему человек решил продать раритетную куклу, в которую могла играть его прабабушка, или какое-нибудь кольцо? За этим наверняка стоит существенная причина.

– Тебе очень скучно, пацан, – покачал головой я.

Битый час мы сидели на остановке. За это время на трассе ничего не изменилось: не проезжали машины, не приземлялись птицы. Картина перед глазами монотонно впивалась в мою память сухим перекати-поле. Я облокотился спиной о горячую железку и поковырял пальцем клочок бумаги от бывшего объявления. Тут меня заинтересовали слова мальца.

«А еще творцом себя считаешь».

– Как ты узнал, что я художник? – спросил я.

– Это слишком очевидно, что ты связан с творчеством, – подумав, ответил малец. – Ты смотришь на мир, словно оценивая его. Каждое дерево разглядываешь подолгу, в то время как другой человек, на твоем месте, даже не заметил бы корягу. Так делают или нерасторопные инфантилы или профессиональные творцы.

– Ты слишком наблюдательный для своих лет, малец, – улыбнулся я.

В воспоминаниях всплыли фрагменты моей жизни. Когда я только начинал путь художника. Той осенью я впервые решил показать свои готовые картины людям. Денег на выставку или добротную рекламу у меня не было, поэтому я нарисовал мини-картины на листовках и расклеил их вдоль своей улицы на столбах, приписав адрес, куда заинтригованный зевака мог зайти и посмотреть мои работы в натуральном масштабе.

Ко мне пришло немало людей на следующий день, и на следующий тоже. В течение месяца приходили абсолютно разного статуса люди. Кто-то просто хотел посмотреть на место, кто-то познакомиться со мной, а кто-то покупал мои работы (что не могло не радовать). Позже часть денег мне пришлось отдать за штраф за расклеивание листовок на городские столбы, что было запрещено ради эстетики. К слову, безвкусные вывески и залежавшийся мусор в уличных баках портили эстетику города куда существеннее, чем мои творческие листовки, но кто я такой, чтобы спорить с системой?

– О чем задумался? – перебил мои мысли малец, протягивая бутылку с минеральной водой.

– Да так, ни о чем, – ответил я и сделал пару глотков. – Автобус сегодня не придет, верно?

– Придет, обязательно придет, – вдохновляюще сказал Оскар. – Ты просто терпения наберись.

– Терпения… – произнес я, чувствуя, как неприятно горчит слово. – Вечно надо терпеть.

– Ну, таков путь, что тут поделать? – малец постучал резиновыми сапогами друг о друга.

Подавляя приступ гнева, я стал рассматривать все надорванные объявления, пытаясь зацепиться взглядом хотя бы за одно уцелевшее. И мне это удалось, спустя минут десять.

«ФАРФОРОВЫЕ ФИГУРКИ НА ЗАКАЗ», – гласила маленькая прямоугольная карточка, от которой вниз свисали картонные ленточки с повторяющимся номером телефона, красиво написанные от руки.

– Странно, – прошептал я.

– Что там? – спросил малец.

– Почерк мне кажется каким-то знакомым.

– Может, кто-то из твоих друзей фигурки делает? Я бы с удовольствием на такую выставку сходил.

«Еще бы… Живя в такой глуши, на любую выставку согласишься».

Я натужно попытался вспомнить, мог ли я раньше видеть этот номер телефона, но мое внимание отвлекло другое объявление, которое я не приметил раньше.

– Помню, как купил себе мотоцикл, благодаря похожему объявлению, – улыбнулся я, вспомнив вдруг своего железного друга. – Ни на секунду не пожалел тогда.

– Родители, наверное, за тебя переживали, – ответил Оскар. – Мой дедушка всегда говорит, что это опасно. Можно войти во вкус и не почувствовать скорость. У меня правда пока только велик, так что не знаю, чего он мне это твердит.

– Мой дед тоже всегда осторожничал, – сказал я, – но только когда дело касалось его близких, сам он был тот еще экстримал.

– Когда я вырасту, тоже куплю себе мотоцикл, – гордо сказал малец. – Больше не придется сидеть на этой остановке подолгу.

– А знаешь что, – хлопнул я себя по коленям и встал, – ты прав. Достаточно, хватит тут сидеть.

– В смысле, ты куда? – удивился Оскар и встал.

– Пошли обратно, надоело.

Я сорвал номер телефона и направился в домик, прихватив рюкзак мальца.

– Завтра позвоню по объявлению и узнаю, может ли хозяин мотоцикла привезти его сюда.

– У тебя что, есть деньги для его покупки? – недоверчиво спросил Оскар.

– Об этом подумаю на досуге, – почесал подгоревший лоб я. – Хотя бы узнаю у него номер такси, чтобы оно сюда приехало. Раз уж в этой яме нет интернета… Боже, ну и пекло.

– Эй, – оскорбился Оскар, – не называй мой дом ямой.

– Прости, ну ты понял, – смутился я. – Что у тебя в рюкзаке, кирпичи что ли?

– Всё самое необходимое! – заявил малец.

Я улыбнулся, глядя на то, как смешно он сморщил нос, и оглянулся в последний раз на остановку, от которой, сквозь заросли тростника, остался виден лишь козырек.