– Света, молодец, вот это мудро.

Вечером на квартиру к Доброву пришёл человек от Чуприя. Тарас предупреждал о его приезде. Звали парня Николай. Приехал по гражданке, но по всему было видно – армейский товарищ. Разговор зашёл о реализации армейского имущества. Добров ещё подумал: «Быстро Тарас работает, только говорили о возможностях сотрудничества, и на тебе – конкретная задача». Речь шла о дизельных электростанциях. Николай подробно рассказал, где они находятся, с кем связаться для организации погрузки, фамилии, контактные телефоны, какова отпускная цена единицы и прочее. Растолковал всё подробно и вполне понятно, а что касается комплектности, технического состояния станций, всё это надо было на месте проверить, мало ли что. Николай предложил Доброву: «Вы туда своего человечка как можно скорее пошлите».

Привёз парень также перечень продукции запасников Вооружённых сил. Наскоро полистав толстенный гроссбух, Олег струхнут – у него в руках был абсолютно секретный материал.

Он глянул на Николая.

– Не боишься вот так запросто этот справочник в рюкзачке носить.

Тот улыбнулся.

– Он раньше был секретным, а сейчас, это просто справочник, тем более что без команды ответственных людей им не воспользуешься.

Николаю Олег передал для Чуприя деньги от продажи первой партии парфюмерии.

– Ты когда в Киев?

– Завтра.

Парень был молчуном, Добров специально задал последний вопрос, он хотел как-то разговорить гостя, понять, когда тот встретится с Тарасом. Не получилось. Но оно и к лучшему, как говорит пословица: меньше знаешь, лучше спишь.

Проводив посетителя, Олег минут двадцать пощёлкал калькулятором и снял трубку телефона.

На проводе Краснодар.

Здесь в администрации края некогда трудился его однокашник Егор Земнов. Накануне августовских событий его, как противника линии партии попросили уйти с должности. Он и ушёл, но недалече. Через площадь, в квартале от краевого дома правительства, снял офис и организовал контору. Предприятие его занималось продажей техники для нужд села. Раскручиваться Земнову не надо было, он и на прежней работе месте вёл это направление. Так что будучи, по сути, снятым с должности, он ничего не потерял, только приобрёл. И торговлей в этих условиях он мог заниматься ежедневно, не прячась, не то, что в прежнем кабинете, с постоянной оглядкой на дверь: а вдруг кто войдёт, да конверт с деньгами увидит.

Егор звонку одноклассника удивился.

– Вот уж не ожидал. Ты как в училище ушёл, так в городе и не появлялся. Наверно я тебя и не узнаю. Рассказывай, что и как, ты ведь по делу звонишь?

Только Добров начал посвящать Егора в суть проблемы, как тот, ещё и не понимая, о чём идёт речь, прервал Олега.

– Слушай, дружище, мелочёвкой я не занимаюсь, тем более что ты в Харькове, а это другое государство, так что…

Тут уж пришлось Олегу остановить товарища.

– А теперь ты послушай. Я о деньгах говорю! День-гах! Деньги на земле валяются, их просто надо поднять. Ты понял?

– Говори.

Надо отдать должное, нюх и коммерческая хватка у Земнова были прекрасно развиты, он услышал главное, и быстренько просчитав в уме «маржу», попросил Олега: «Ты мне по факсу сбрось спецификацию и подтверждение стоимости единицы. Запиши номер. Это первое. Второе, если я возьму, каковы условия оплаты, доставки, сроки и прочее. Добро? Жду утречком. Ну, а предварительно даю своё согласие. Нынче у нас за эту цену, станции с руками оторвут: что такое автономный агрегат электроснабжения даже я, неуч, от энергетики, знаю».

9.

Выехать в арсенал ракетных войск, где находились станции ЭСД-50, он решил сам, тем более что послать в те края больше было и некого.

До Житомира добирался поездом, а дальше, на арсенальском УАЗике – это уже Чуприй постарался. Ехать не так уж и далеко, чуть белее ста километров. Сопровождающий майор, оказался словоохотливым мужиком и за полтора часа в пути, рассказал всю подноготную арсенала. Большей частью это была пустая информация, но вот то, что в декабре часть будет официально передана Украине и что «нынче такой беспредел, такой грабёж идёт» – это были слова майора, он запомнил хорошо. С предписанием и доверенностью на получение техники все дела он решил часа за четыре, успел даже, переписав номера станций, бегло их осмотреть. А ещё присмотрел кое-что для дальнейшей реализации, и потому попутно попросил список находящейся на временном хранении и подлежащей продаже в «народное хозяйство» продукции. Авось пригодится.

Старый, затасканный советский термин – «народное хозяйство», в девяностые ожил, он был замечателен, нынче он означал – товар ничейный: бери и реализуй, только бумажку с печатью оставь. Причем, всё честно: беру товар по его остаточной стоимости, продаю, а денежки отправляю воякам. Правда, по пути толщина купюр малость усыхает. Ну и что, это плата за работу. Нынче, перепродажа – не спекуляция, это коммерческая деятельность и за этот труд полагается плата.

Вот так-то!

Сделка была блестящей, хотя заработанная сумма не столь значительна. По разумению Тараса Чуприя: «пока деньги не те, но опыт в нашем деле важнее денег». Пожалуй, он был прав. Действительно, опыт великое дело: наработаны первые каналы продажи армейской техники, проверена цепочка движения денежных средств и, пожалуй, главное, Добров осмелел. Всё оказалось проще, чем он думал. А мысли у него были тяжёлые, всё же он в советские времена вырос и не просто вырос, он был воспитан на советских законах и нормах. Но вот эти нормы и законы вышли в отставку, появились новые, матерью которых стало – «разрешено всё, что не запрещено законом».

После этой сделки последовали следующие: продажа автотранспорта, КУНГов, вновь электростанций. По мелочи попутно уходила кабельная продукция. Всё было хорошо. До конца года отлаженные каналы работали как часы. Но в декабре 1992 года от Чуприя прошла команда «стоп».

«Стоп», значит «стоп».

Честно говоря, Добров устал от этих бесконечных командировок по Украине и России. Доверить сделки было просто некому. Когда Олег захотел подтянуть в свою компанию знакомых отставников, были у него толковые ребята, Чуприй отказал категорически.