Саша: Так это же не настоящий Тарантино!

Граф: Как так?! Самый что ни на есть, не извольте сумлеваться! И паспорт при нем. Черным по белому: Квентин, понимаешь, Тарантино. А теперь рассказываю тебе предысторию.

Саша: Давай.

Граф: Было это примерно в 2011-м. Значит, у меня был знакомый Паша, весьма небедный чел, который захотел немного поразвлечься. И заказал клип для своей дочери, у меня какая-то была подходящая песня такая, она называется «Там, где рождаются сны». Хорошая песня. Может быть не совсем детская, но и девочке уже 12 лет.

Саша: Это нормально: Паша любит дочу!

Граф: А заодно, типа, понтануться и себя повеселить. И, значит, я ему говорю, клип должен быть в моём представлении такой, и даю ему сценарий. Сценарий следующий: вот он сидит с приглашенными в своем роскошном особняке в гостиной. Накрыт богатый стол, ну, предположим, отмечают день рождения дочери. И она поет песенку какую-то, скорее начинает петь ту самую песню, но безо всякого аккомпанемента, сама а-капелла [2] или, может, под рояль.

Саша: И это все внутри клипа, как бы, да?

Граф: Так точно. И все хлопают, и хором: надо доченьке твоей на эстраду, звезда, мол, уже готова и так далее. Патока течет из гостевых ртов хозяевам в уши. И дочь тоже загорелась и вторит: да, папа, я хочу быть великой певицей! Тут папа щелкает пальцами, и это сразу меняет декорацию. Возникают три великих наших продюсера: Игорь Крутой, Игорь Матвиенко и Виктор Дробыш. Правда самих не видно, они сидят, знаешь, за продюсерскими креслами. И на спинках кресел написано: И. Крутой, В. Дробыш., И. Матвиенко, и тут же начинается движуха. Девочку взяли в оборот: у неё учитель по вокалу, педагог шлифует дикцию, театральное мастерство преподают, уроки танцев и тому подобное. Движ-миш, одним словом.

Саша: Подожди пару минут, другой звонок, надо ответить.

Пауза 3 минуты.

Саша: Ну, все, я вернулся.

Граф: Я немножко забыл, где мы остановились… Ах, да. Движ-миш… И вот уже всё готово для дебюта начинающей великой певицы. Выступление можно нарисовать где угодно, хоть в сгоревшем Крокусе, хоть в Кремлевском дворце съездов. Снимаешь девочку с микрофоном «на зеленке», а потом легко вмонтируешь в любой концерт на любой сцене, да, хоть в Метрополитен-Опера. То есть это не сложная процедура. Вот. Можно, чтобы её представил зрителям какой-то наш известный персонаж.

Саша: Нагиев, например.

Граф: Пуркуа бы не па, всё зависит как бы от полноты налитого стакана. Насколько Паша готов раскошелиться. Это несложно, было бы желание.

Да и всё это происходит внутри клипа. Возможно, в том старом сценарии какие-то детали продуманы лучше. Неважно, я рассказываю, как помню. И этот концерт с дочей выходит из видео-картинки. Оказывается, что он демонстрируется на большом экране в той же гостиной, что и в начале клипа. Может быть, прошел год, и те же гости, и снова день рождения. Девочка на экране на сцене Метрополитен-Опера раскланивается, зрители за столом в восторге хлопают – больно рукам. Ведь они, мол, ещё год назад оценили масштабы юного дарования. И тут доча встает и во всеуслышание заявляет: «Всё, папа, не хочу быть великой певицей, хочу быть голливудской актрисой, и чтобы работать мне там с великими режиссерами и продюсерами». Немая сцена. Тут папа опять щелкает пальцами и, значит, опять смена декораций.

Саша: Папа любящий, реально. Как Золотая рыбка, исполняет доченьке на раз.

Граф: Ну да. И тут возникают Квентин Тарантино и Стивен Спилберг. Точно также. Два продюсерских кресла, видим, тоже на спинках сзади подписаны их фамилии. И на этом заканчивается клип, Финита ля…

Далее песня и клип ставятся в платную ротацию. Понятно, что особо она не прогремит, и начинающая юная певица не особо нужна публике. Но тут начинается пиарная химия.

Чтобы сделать побольше шума для раскрутки, можно изобразить: кто-то якобы подал в суд. Например, продюсерский центр Матвиенко. А может, и взаправду подать в суд на самих себя, а потом исковое заявление отозвать. И тиснуть в новостные ленты: что это вы там без юридического права, без разрешения и согласования пользуете всуе честное имя нашего босса?! И так далее в этом ключе. А в ответ, кто-то, предположим, наш адвокат через пару дней опубликует опровержение. Мы на самом деле, реально нашли Игоря Крутого и Игоря Матвиенко. Других, естественно, полных тёзок. Вот не только нет Виктора Дробыша. Зато я отыскал Виктора Дробышева. Ну и ладно. Напоминаю, на той самой спинке его кресла написано было «Дробыш.». С точкой как бы сокращенно. Ещё даже и веселее получается. И копии паспортов прикладываются там в статье и договоры с этой эрзац-троицей. Поэтому мы имеем полное юридическое право полоскать такие «знатные» фамилии.

Саша: Круть. А такое напечатают?

Граф: Ну да. «Утка осенью в большой цене». Жареная, берите, пока горячая!

Саша: А где тут Тарантино?

Граф: Будет. Дальше подумалось: а что ж теперь останавливаться на пол-дороге?! Теперь, предположим, в суд на нас заявит уже сам господин Спилберг, видимо, там, в Америках кто-то увидел наше «творчество». А в нашей российской стране, я тебе скажу, не так много Тарантинов со Спилбергами. А Стивенов с Квентинами среди них и того меньше. Я, значит, позвонил этому другу, который меня сейчас огорошил, в Тверь, точнее: во Ржев. Игорьку Новикову, знаешь, наверное.

Саша: Не помню, а может и не знаю.

Граф: Он там у себя где-то во ржевских деревнях подобрал двух каких-то колдырей, ну таких полусиних. Годков им по 35, было, наверное (я говорил, что всё плясалось лет 12 назад, не меньше). Игорь мужик строгий, степенный. Притащил их в паспортный стол, где они написали заявление: хотим, типа, сменить имена и фамилии, будем теперь Спилбергом и Тарантином. В паспортном, конечно, удивились, а что сделать: законные права граждан. Через месяц герои получают новые паспорта. Этот ещё новоявленный Стивен вещал, типа: что я так и буду Спилбергом ходить в своей Торопаце?! Игорян ему: «Походишь пока, ничего не случится! А вот когда сороковник тебе стукнет – будут паспорт менять, напишешь, что снова хочешь быть Васькой Козловым. Хотя я бы на твоём месте на том не настаивал. Глядишь, в интернетах прославишься, начнешь репортажи вести о сельской жизни. Учить городских ботанов, с какой стороны у коровы хвост!»