Едва две первых волны втянулись в аномалию, как третья сделала разворот и побежала наперегонки к беззащитной планете, готовясь если не рабов отхватить, то ремкомплекты от лежащих на поверхности крейсеров – точно!

Я офигевал от такой наглости!

Не, понятно, что Суворова и его «воевать не числом, а умением!», тут, среди дворян, днем с огнем не сыщешь, но…

Должен же быть здравый смысл.

В общем, я трижды предложил нападающей стороне смазать лыжи в другую сторону, а потом, со вздохом, разрешил Ольге повеселиться.

Десантные транспорты, толстокожие и неповоротливые, ползущие позади основного клина, остались без движения первыми.

Десяток быстрых, слетанных до состояния телепатии истребителей, с подвесными подарками, оставшимися от прошлой войны и слегка усовершенствованными средними ракетами, стремительно промчался вдоль ощетинившихся защитными спарками бортов и разошелся в стороны, оставляя после себя ослепительно блестящую, словно отполированную, полосу в месте расположения двигателей и антенн.

Следом, накрылись бардовым тазом отставшие от основного кулака переделанные транспорты, «словившие» ракеты в «слабые места» и лишившиеся силовых установок, двигателей ориентации, а самых убогих «отстреляли» в центральные рубки, прекращая денежные и моральные страдания их капитанов.

В Аномалии, в это время, партизанили мои дроны-беспилотники у которых со связью все было отлично, в отличии от нападающей стороны.

И вновь, нашлись даже умные, в чьи головы достучался тот факт, что все тут как-то совсем не чисто!

Вот только было уже поздно.

«Сверху» и «снизу» от филейных частей незваных гостей уже выходили на «снайперский выстрел» мой «Орешек» и с любовью перебранная, довооруженная, километрового размера станция «Ыфнаглах-ХанVII», у которой, общий залп, теперь, был лишь процентов на десять меньше, чем у дредноута негров.

Учитывая, что все быстрое и маневренное противник отправил в Аномалию, воевать с несуществующей там угрозой, нам все Звезды завещали целиться не торопясь!

Да, если бы к нам приперлись корабли хотя бы военного периода, из числа тех, что я пустил на запчасти или родственники лежащих на планете крейсеров – было бы реально жарко.

А так…

Ни жарко, ни холодно.

В прочем, жаль было боекомплект.

Надеюсь, будет чем пополнить с прилетевших!

Глава 6

– Вы уничтожили парламентеров! – Упрямо твердила странная, красно-синяя личность, отчего-то уверенная, что я должен придерживаться хоть каких-то правил с пиратами и грабителями. – Вы…

– Могу и вас следом отправить. – Моя голограмма пожала плечами, ясно и четко давая понять, насколько мне до одного места все правила. – Вообще не жалко…

Личность, до которой дошло, поперхнулась и замерла.

Ну, да…

Мне и в другой жизни было насрать на ценность жизней солдат противника. И на ценность жизней его медицинского персонала, раненных, слабых и обездоленных – тем более. Даже в играх, хоть и играя за святого паладина, я с удовольствием наблюдал за тем, как дохнут мои враги.

А насчет «истории», так ее пишут победители, если у них для этого хватает сил, ведь иные победы бывают намного хуже поражения.

Особенно, если до бесконечности жалеть врага и давать ему шанс подняться с колен.

Оставшиеся полсотни кораблей нападающих сейчас наглухо зависли в системе, не имея возможности ни нанести мне тотального урона, ни технично сдристнуть.

А всему виной заработавшая установка блокировки пространства, установленная на «Орешек» и работающая вот уже девятые сутки.

За это время мой противник убедился, что фраза «Кто к нам с мечом придет, то в орало и получит!» - совсем не шутка.

А те, кто смеялся первыми, сейчас медленно дрейфуют по направлению к газовому гиганту в одноразовых костюмчиках, с недельным запасом провизии, снятыми нейросетями и включенными приемо-передатчиками, не имея возможности окончить свою жизнь даже самоубийством, распахнув забрало.

Обе красавицы, искренне считали, что я тут «переборщил», но…

Ментоскопирование четко показало, что в среде нападавших – хороших нет. И все вопли, что кого-то заставили, кто-то не знал, а кому-то приказали, меня волновало еще меньше, чем прошлогодняя снежинка.

И уж тем более меня не волновало, что у них «не мы такие-жизнь такая», в качестве постоянной отмазки.

Это как чиновники моего времени, которых, если ловили на воровстве, всегда задавали один и тот же вопрос: «Можно подумать, если бы ты был на моем месте, то не воровал?»