– Ты закончила? – спросил он, отодвинув в сторону наполовину съеденную рыбу.

– Пока нет.

Лицо Аршеса немного вытянулось, когда я осторожно общипала хвостик и тщательно объела скелетик, и стало несколько шокированным, когда я съела рыбий глаз. А что, нельзя было? Вкусно же…

– Мы можем ещё одну заказать, если ты не наелась.

– Зачем? Вон у тебя ещё половина осталась, не выкидывать же, – пожала плечами я.

– Ви… как бы это сказать помягче. Пожалуйста, не нужно выедать глаза и обсасывать кости, – сдавленно попросил зайтан дознаватель. – У нас очень много еды, а ещё тут есть десерт.

– А как это связано? – растерялась я. – Жалко же выкидывать рыбу, на которой ещё столько мяса.

– Хочешь крылышко? – он указал на куски птицы на другой тарелке.

– Хочу, конечно!

Крылышко мне очень понравилось. Но когда я захрустела суставчиками, Аршес сделал жалобное лицо.

– Пожалуйста… не надо обгладывать кости… – тихо попросил он.

Я смутилась окончательно. А ведь Аливетта тоже не брезговала косточки обсасывать, когда нас птицей кормили, хоть и случалось это крайне редко. Это такие богатые причуды – оставлять недоеденное на тарелке? Я бы ещё и кости разгрызла – у них внутри вкусный мозг. Но под взглядом Аршеса делать этого не стала, постеснялась.

– Булку тоже нельзя доесть до конца?

– Булку можно!

– Почему булочку можно, а рыбьи глаза нельзя? – спросила я, пытливо глядя на источник сведений об этикете.

– Это… просто… просто нельзя, понимаешь? – тоскливо спросил он.

– Нет, – честно ответила я. – Не понимаю.

– Ладно, давай пока оставим эту тему и наведаемся в канцелярию. Иначе к открытию опоздаем.

Аршес оставил на столике кучу еды и поднялся. Я усилием воли подавила желание завернуть всё и забрать с собой, но одну сладкую булочку всё же утянула и спрятала в карман, положив в шёлковую салфетку.

Арка портала Айпагарра располагалась рядом с центральной площадью. В портальной было тихо – наверняка местное население предпочитает передвигаться на кораблях, а не платить за дорогущий магический переход.

– А как это работает? – протянула я, глядя на пустую металлическую арку.

– В портальной хранятся накопители, когда нужно воспользоваться порталом – его заряжают. Сейчас нужно два заряда, так как нас двое. Служащий накладывает аркан, меняя его в зависимости от того, куда нам нужно попасть. С обратной стороны приходит отклик. Если проход одобрен и свободен, то мы входим в арку. Но иногда приходится ждать. В Нагуссе портальных арок несколько десятков, но всё равно бывают очереди, – пояснил Аршес, показывая наши бумаги магу за столом.

Тот тщательно вписал наши данные сначала в один свиток, потом в другой. Попросил Аршеса оставить магический оттиск в подтверждение личности. Я с непринуждённым видом поставила рядом свой – так, будто по сто раз в день привыкла это делать.

Портал разгорелся золотистым цветом. Служащий сплёл сложный – аж на четыре уровня – аркан и наложил на сияющую арку.

Ничего не произошло.

– Ожидаем ответа от столицы, – со скучающим видом пояснил маг и уткнулся в свиток у себя на столе.

Аршес прошёлся по портальной комнате и размял плечи. Я села на одно из кресел рядом с аркой.

– А долго? – вздохнул дознаватель, вынимая из кармана шальвар хронометр – настоящий икис!

Мы про такие в свитках читали, да Аля свой мне показывала и давала подержать. А ещё хронометр был у директрисы, но она его не то что трогать – даже разглядывать не разрешала. Несмотря на то, что съесть икис было нельзя, я им заинтересовалась. Аршес, заметив мой любопытный взгляд, передал артефакт мне.

«Главное, слюнями не обкапать», – проворчал внутренний голос.

Ожидание затягивалось, Аршес мерил портальную комнату широкими шагами, служащий читал, а я гладила сокровище.

Золото – очень ценный металл. Во-первых, его очень мало, как и других металлов. Во-вторых, оно имеет сродство с магией, не зря же у чар, как правило, именно такой цвет. В-третьих, золотые артефакты – самые надёжные и не разряжаются. Так что если где-то блеснуло цветом закатного солнца, значит, замешана магия. Ценнее золота – только урдин, и дело вовсе не в синем цвете. Этот металл накапливает энергию сам, его не нужно заряжать. Урдиновые артефакты работают вечно.

Именно урдиновый хронометр я сейчас и держала в руках.

Всё в этом хронометре было прекрасно, кроме того, что я совершенно не понимала, как определять по нему время. В приюте с временем вообще было просто – оно привязывалось к еде. Мы что-то делали до или после завтрака, обеда и ужина. Вот и вся точность. А карманный урдиновый икис – это что-то из области невозможного. Даже у Али такого не было, только золотой. Она показывала некоторые сокровища из бабушкиной сумки, и я всегда считала, что её хронометр – самая невероятная на свете вещь.