Тот, кажется, смягчился, но все еще настороженно следил за малознакомой ему девушкой. Что ж, это его работа – подозревать. Чтобы хоть как-то отвлечь детектива от своей персоны, Хэлла заговорила:

– Я возвращалась домой, когда услышала детский крик. Не могла пройти мимо. Можете считать меня странной. А когда забежала в проулок, наткнулась на труп. Так что я не могу сказать точно, что случилось и…

– Он хотел меня забрать, – подала голосок Одэт, ее нижняя губа затряслась, а в глазах застыли слезы. Но девочка нахмурилась и утерлась рукавом, продолжая: – Тот дядька хотел меня забрать, как Кэри! Я ка-ак закричу! И тут – пух! – возник призрак!

– Фантом, – поправила Хэлла не задумываясь. Под четырьмя парами глаз она смутилась: – Извините, я…

– Недавно окончили университет? – усмехнулся Гэбриел, поясняя для остальных: – Призраков называют фантомами в научно-магической литературе. Многие преподаватели предпочитают более точные термины. Мисс Апат, вероятно, училась у такого наставника. Я прав?

Хэлла кивнула. Да, так и было. Отец едва ли не с детства настаивал на том, чтобы они с Розой становились «настоящими магами» и использовали научную лексику.

– «Фантом» звучит лучше, – важно отметила Одэт. От слез уже не осталось и следа. Девочка запихнула остатки шоколада в рот, жадно пережевывая. – Но он убил дядьку, а мне ничего не сделал и тете тоже ничего не сделал.

Хэлла едва не поперхнулась – это она-то тетя? Но куда важнее были остальные слова Одэт. А ведь действительно, у этого Фантома было время, чтобы убрать лишних свидетелей, но…

– Где произошло убийство? – Данмор ступил вперед, бросив под ноги окурок и затаптывая его по пути.

– Туточки, – Одэт ткнула пальцем туда, где недавно лежал труп. – Но мертвяка он уволок. Ну, Фантом этот.

Полицейские переглянулись и обернулись к Хэлле, видимо, ожидая ее пояснений.

– Все так. Он ушел в ту сторону, куда вы и бежали, детектив.

Гэбриел выругался, но быстро прикрыл рот, покосившись на Одэт. Та только фыркнула:

– Я и не такие слова знаю! А у вас шоколад еще есть? Дорис нам его много не разрешает, говорит, зубы повыпадают…

– Кто такая Дорис? – Данмор нахмурился.

Одэт промычала что-то неразборчивое о троюродной сестре шестиюродной тети, но инспектор только съязвил:

– Кураторша твоя, да? Ты попрошайка.

– И что? Я с детства себе на хлеб зарабатываю! – оскалилась Одэт. – А ты, ищейка, не пырься на меня!

Хэлла устало выдохнула. Что ж, это многое объясняло. Попрошайки были разные, но все они состояли в какой-нибудь городской банде: либо мафиозной, либо религиозной. Территории у церквей хорошо защищались, так что преступники к ним и не подходили. Там сидели только с разрешения пасторов, многие из которых получали процент, как получали и обычные кураторы.

– Дрянь мелкая, поговори мне тут! – прикрикнул Данмор.

Одэт испуганно спряталась за плащ Гэбриела. Детектив, видимо, заслужил ее доверие шоколадом.

– Так! Всем успокоиться! Инспектор, вы охраняйте территорию, чтобы в проулок никто не заходил. Сержант, вам придется добраться до местного отдела полиции за помощью, а мы, дамы, – Райдер, раздающий приказы, обратился теперь к Одэт и Хэлле, – отправимся в полицейский отдел Мидлтауна.

– А вот и ты, Уорд! – добродушно воскликнул шеф, как только Макс вошел в его кабинет.

Шеф-интендант Отдела полиции Мидлтауна и Новых районов, Рой Калхун, был упитанным мужчиной преклонных лет с просматривающейся в седине залысиной, но с пышными белыми усами. Он остался одним из немногих старожилов отдела.

– Предложил бы познакомиться, но, полагаю, вы и без того представлены друг другу.

Макс, конечно, сразу заметил гостя шефа Калхуна – высокого мужчину с острыми скулами и симметричными чертами лица, словно их сотворил искусный скульптор. Бледная кожа только добавляла схожести со статуей, как и длинные белые волосы, затянутые сейчас в низкий хвост.

– О, разумеется, мы знакомы, – подтвердил белобрысый, – правда, Макс?

Тот втянул воздух, пытаясь сдержать недовольную отповедь, а выдохнул только:

– Рие…

– Так ты меня помнишь? – Губы того сложились в кривую усмешку, а светло-серые глаза блеснули.

Еще бы Макс его забыл! Правда, они виделись не так много раз. Все, что Макс точно знал о Рие, сводилось к списку информации.

Во-первых, Рие – в прошлом узник ужасной лаборатории, где ставились эксперименты над людьми. Именно там он приобрел седые волосы и блеклые глаза, а еще магию такой силы, что ему уступили бы даже сильнейшие маги Королевства. Про узников лаборатории узнали не так давно, потому их «легализовали» только пару сезонов назад: многие лишились семьи или вовсе о ней забыли, потеряв память после страшных опытов. Пришлось в срочном порядке придумывать процедуру выдачи документов несчастным.