Шрифт:
Киваю замершему статуей гоблину, картинно взмахиваю рукой отправляя клетку с Норбертом в сторону гоблина. Конечно безпалочковый телекинез на таком уровне мне был ещё не доступен, поэтому я жульничал, пряча правую руку с палочкой под мантией.
(На всякий случай о безпалочковом телекинезе. Товарищ Гриндевальд без напрягов мог швыряться автомобилями. Если верить кино конечно.)
Гоблин достал из кармана какой-то прибор отдалённо напоминающий часы. И поднёс его к вентиляционным щелям в клетке.
– "Не маг! Они прислали на сделку с волшебниками, не одарённых! Пусть и увешанных артефактами. Неудивительно, что они проиграли всё войны".
– Всё в порядке!
Оскалил клыки в улыбке гоблин.
Молча разворачиваюсь, телекинезом подбираю золото и ухожу, каждую секунду ожидая удара в спину.
Подземелья Гринготса.
Не смотря на прохладу подземелий СаахМаДан сильно потел. Что было неудивительно, стоять перед советом вождей всегда испытание которое редко заканчивается благополучно. В большинстве случаев неудачник не угодивший вождям оканчивал свою жизнь на нижних уровнях в качестве удобрений для грибных ферм.
По каменным лицам гоблинов было не понятно, довольны они заключённой сделкой или всё же нужно было принести голову продавца.
..- Из за близости Хогвартса мы не решились атаковать сходу. Было решено ударить из невидимости, когда силы противника станут известны, но волшебник сразу-же вскрыл засаду..
– Что можешь сказать по продавцу?
Перебил СаахМаДана вождь разведки.
Холодный пот потёк по спине гоблина-докладчика. Но сделав титанические усилие, почти спокойно продолжил.
– Это несомнено архимаг и я рад, что нам не пришлось столкнуться с ним в бою!
– С чего ты решил, что это был один из Великих?
Голос верховного вождя лязгнул стальным мечом.
Склонив голову гоблин ответил.
– Он творил магию двумя волшебными палочками одновременно и при этом не произнёс ни одного заклинания вслух, кроме заклинания обнаружения в самом начале.
Верховный вождь недовольно дёрнул ухом обнажив внушительные клыки, но больше ничего не сказал.
– Что-то ещё?
Почти доброжелательно спросил разведчик.
– Также артефакты показали, что маг был в теле мальчишки Поттера.
– "Может быть я останусь жить".
– Зачем это всё Великому магу?
Задал вопрос вождям, глава разведки.
– Ты нам скажи!
Недовольно проворчал Верховный вождь.
– Свободен!
Жестом руки глава разведки отпустил гоблина. На погибающихся от облегчения ногах СаахМаДан покинул зал совета.
– Есть идеи?!
Вопрос вождя племени прозвучал неожиданно.
– Я скажу.
ХраанГс встал на ноги, чтобы его могли видеть всё собравшиеся.
– У меня пока, только мысли.
Если считать, что мы имеем дело с Высшим, то возникает вопрос, зачем магу такого уровня эта мелочь. Пятнадцать тысяч галеонов не та сумма, что может заинтересовать Архимага. Возникает вопрос зачем тогда это всё было нужно?
И единственное, что мне пришло в голову, это наследник Поттеров!
С самого начала всё крутится вокруг него.
Сделав многозначительную паузу гоблин обвёл собравшихся вождей взглядом. Убедившись, что всё внимательно его слушают продолжил.
Есть мнение, что он возможный ученик архимага!
Часть 12
По уже въевшейся в кровь привычке встаю раньше всех, быстро провожу короткую стато-динамическую тренировку, гигиенические процедуры и скоростную тренировку с палочкой. Всё время обдумываю как мне привязать к себе Тью, что бы не боятся предательства с их стороны. В голову приходил, только неприложный обет. Но такая клятва не внушала мне доверия. Потому что было слишком узкоспециализированным и охватывало, что-то одно, типа, "неубий", "непредай" и тому подобное. Мне же нужно было заклинание с более общим и широким охватом и желательно с функцией наказания.
Тщетно проломав голову всё утро ничего кроме Редловской рабской метки не вспомнил.
"Мне катастрофически не хватает знаний. Похоже пора задействовать план "Наследие сифилитика". Очень надеюсь оно существует".
После обеда из госпиталя в очередной раз выписали Рона. К нам рыжий присоединился в дурном настроении, сходу обругал Гермиону.
– Гарри! Ты всё сделал как мы договаривались?!
Выпалил рыжий, зло на меня уставившись.
Голос Уизли дрожал от едва сдерживаемой злости.