– Знаешь Идальго, Софи прожила недолго. Чернобыльская радиация доконала ее, когда малышке было три. А я просто смотрел, как она умирает и ничем не мог помочь! Более того, я наградил несчастную малышку искалеченным генотипом и букетом патологий. Несчастному ребенку пришлось всю жизнь бороться со своим недугом, а она даже ни разу меня не упрекнула!

Муту был уже у цели. Он остановился, переводя дыхание, и медленно оглянулся.

Лицо старика побагровело от напряжения, в то время как Доминик фехтовал играючи. Нескончаемая болтовня никак не отразилась на его мастерстве. Молниеносный выпад, проклятия Диего, и кровь, капающая с острия шпаги лягушатника.

– Господи, Идальго! Где твоя защита? И что это вообще за техника? У тебя в руках благородное оружие, а не грабли! Нет, так не пойдет, возьму ка я шпагу в левую руку! – он отступил, жестом приглашая старика нападать.

Молниеносный выпад Доминик парировал с невероятной легкостью и тут же ударил в ответ. Как старик увернулся, Муту не понял. Сказать по правде, француз действовал левой ничуть не хуже, чем правой, тем не менее ему приходилось пятиться. Однако затыкаться он не собирался.

– Тебе не понять, Идальго, что значит жизнь калеки! Даже не знаю, что она ненавидела больше: бесконечные боль и страдания или жалость в глазах окружающих! Но моя малышка не сдалась, а бросила вызов судьбе. Лучшая в академии, лучшая в университете. Через год после окончания магистратуры о ней заговорили, как о выдающемся ученом. А когда ей исполнилось двадцать пять, я перестал вешать на стену патенты на изобретенные ею препараты и стал скупать фармацевтические компании. Потому что я понял – она миссия! Ей просто нужно было время, чтобы разгадать все тайны Хозяев.

Не вслушиваясь в бред, который нес лягушатник, Муту взял обломок меча. Быстро осмотрел. Длинной в две ладони, обоюдоострый и заточен на славу. Водрузил на палец плашмя и поймал центр тяжести. Выругался. Баланс, как у кухонного ножа, метать такой, все равно, что швырять кусок арматуры, Однако другого оружия под рукой не было.

– Если бы ты не отдал Индульгенцию своей малолетней потаскухе, ничего этого бы не случилось!

– Если бы? – Клинки зазвенели еще громче. – Да меня тошнит от твоих оправданий! Не позорься! Мне плевать и на тебя и на твою мертвую дочурку! Ты сам поклялся в верности, никто не заставлял выбирать такую жизнь! – Диего совершил молниеносный выпад, но острие клинка лишь порвало куртку на плече противника.

– Это с какой стороны посмотреть, – лягушатник ловко перекинул шпагу в правую руку и полоснул старика по бедру. Полилась кровь.

Схватка разгорелась с новой силой, но ее итог был предрешен. Доминик уверенно брал верх, а старик отступал, оставляя на полу жирные кровавые следы. Сколько он протянет был лишь вопрос времени.

И Муту пополз прямо на дерущихся. Затуманенная болью голова туго соображала, да он и не думал. Его толкал инстинкт. Отвлечь лягушатника хоть на секунду, хоть на мгновенье, чтобы непобедимый Эль Горро смог прикончить ублюдка.

– Ты до сих пор не понял, что им нет до нас никакого дела? – Шпага лягушатника рассекла старику бок. – Нет, Идальго, твои Хозяева не вмешаются! Мы для них лишь расходный материал, никчемные муравьишки ползающие под ногами!

– Они и твои Хозяева!

– Черта с два! Я сам себе хозяин и всего добился сам! Пока ты бегал у них на побегушках, я сколотил гигантскую империю! Да под мою дудку пляшут целые правительства! Но это только начало! С технологиями Хозяев я буду править миром, и поверь, сделаю это не в пример лучше продажных политиков! Я наведу порядок, я избавлю мир от войн и болезней! А от Хозяев мы не так уж сильно и отличаемся. Просто они научились засовывать реактор термоядерного синтеза в задницу бацилле, а мы еще нет. Но тебе, тупой солдафон, этого все равно не понять! Ты только и умеешь щелкать каблуками и брать под козырек!

– Ну уж в господа Бога я точно играть не собираюсь!

– Да тебе это и не по зубам! – шпага лягушатника вновь пробила защиту, и острие угодило в левое плечо Диего. Кровь больше не капала, теперь она лилась на кафельный пол. Доминик отступил. – Жаль, вдвоем мы бы поставили этот мир на колени.

Старик покосился на рану в плече, стало слышно его тяжелое дыхание.

– Ненавижу, когда люди стоят на коленях! – сказал он, и шпаги зазвенели с новой силой.

В воздухе повис приторный запах смерти, а Муту ничем не мог помочь. Он полз слишком медленно. И хотя от неимоверных усилий на глазах выступили слезы, несчастные пять шагов, что отделяли его от сражающихся демонов, казались непреодолимым расстоянием.

А старик слабел на глазах. Оружие он еще держал крепко, но в движениях уже чувствовалась свинцовая тяжесть.

– Хороший план! И чтобы тебе не помешали, решил прикончить всех, кто знает, какое ты дерьмо? – Диего бросил короткий взгляд, и Муту все понял. Это был прощальный взгляд человека, идущего на смерть.

Старик зарычал, поднимая шпагу над головой, точно боевой топор. Лягушатник замер, губы растянула хищная улыбка.

– Сантьяго и Испания! – выкрикнул старик и бросился на врага.

В мгновение ока клинок лягушатника пробил ему грудь. Вытолкнув сгусток крови, острие вышло из спины, но это не задержало Диего ни на мгновенье. Он сбил врага с ног и, уже падая, врезал железным эфесом шпаги в прямо висок. Нечленораздельный вопль вырвался из горла Доминика. Рухнув на пол, он тут же попытался сбросить с себя обмякшее тело старика, но эфес шпаги, торчащей из Эль Горро, намертво зацепился за его куртку.

Муту заработал локтями изо всех сил и пополз, сжимая в руке обломок меча. Метр, еще один. Рукава кевларового свитера напитались кровью и скользили по кафельному полу, бок, в который угодил газовый баллон, будто драли крюками. Это была не боль, это был ад. «Только бы не отключиться!» – повторял Муту и полз вперед.