• Оформление храма было строго упорядочено, поскольку оно отражало высший порядок Царствия Небесного. Мозаики и фрески размещались по строгим правилам.

Храм воспринимался верующими как обитель Бога, всё в нем имело смысл и символику. На куполе изображался Иисус, в полукуполе апсиды (выступа, где обычно располагался алтарь) – Богоматерь; на западной стене – сцены Страшного суда.

Поскольку храм был ещё и метафорой мира, то такое его оформление говорило о том, что божественная сила способна упорядочить этот мир.

• Авторы мозаик и фресок обязаны были следовать канонам, а не собственному видению.

Строгий порядок в оформлении интерьера касался и самих изображений. Организация декора предполагала подчинение общим изобразительным правилам, автор не мог привносить собственное видение события в мозаику или фреску. В искусстве были выработаны каноны, то есть особые изобразительные законы, сформировавшие икону как тип живописи.

Каноны сложились окончательно к VI веку, во времена императора Юстиниана Великого.

Мозаика из церкви Святого Виталия в Равенне – одна из самых древних и знаменитых – отлично демонстрирует особенности нового художественного языка.

Перед нами в ряд выстроилась целая процессия, в центре которой сам император Юстиниан. Слева от него воины, а справа священнослужители – это опора и защита власти. Восставших против правителя всегда может усмирить армия, а церковь напомнит о том, что император – избранник бога. Это также объясняет, почему образ императора мог появиться даже в церкви.

Главные герои в иконе всегда изображены анфас, второстепенные – в профиль. Все участники процессии повёрнуты к нам лицом. Внешне они непохожи – различен их возраст, выражения лиц, причёски. Однако все лица объединяет взгляд широко раскрытых глаз, кажущихся огромными.

Фигуры невыразительны и необъёмны, они кажутся висящими в воздухе. В них, в отличие от лиц, много общего. Одежда производит впечатление драпировки, висящей на вешалке, а не на живом человеческом теле. Если посмотреть на ступни ног, фигуры покажутся висящими, а не стоящими на земле, так как на них не давит вес тела.

Всё, что напоминает о земном мире, исчезает, образ реальности меркнет. Художник не говорит о реальном пространстве и времени, о человеческом и материальном. Он пытается рассказать не о земном, а о небесном, и показать божественное присутствие.

Важно обозначить, в первую очередь, одухотворённость и чудесность небесного мира. Это мир света и вечности. В нем нет зла, смерти, тьмы, начала и конца.

У фигур и предметов нет объема, поскольку для его изображения нужна тень. Тень – это тьма, которой в небесном мире нет места.

Недвижимый и величественный вид героев. Все фигуры неподвижные, нет активных действий и резких жестов. Художник показывает не конкретный момент времени и действие, а нечто вечное, неизменное.

Иллюзию бесконечности поддерживает золотой фон, на котором нет элементов пейзажа. Здесь нет ни природных, ни архитектурных деталей; из-за этого пределов пространства за спинами героев не ощущается, оно бесконечно.

• Материал, из которого была сделана мозаика, также создавал определенный оптический эффект «чудесности».

Золотые кусочки смальты (цветного непрозрачного стекла) хорошо отражали свет, и это создавало эффект мерцания и движения. Поскольку главным источником освещения в церквях были свечи, по поверхности золотого мозаичного изображения постоянно скользили блики света и тени. Это придавало мозаике таинственность и настраивало зрителя на мистический лад.

Конец ознакомительного фрагмента.