Но его взгляд вновь уткнулся. Тут же Соер дал ему пощечину и, схватив за подбородок, притянул его взгляд к себе. Каринка сидела напротив и попыталась подскочить, но он резко ударил снизу по её стулу, она откатилась.

– Я согласен, Дима. – Он уловил взгляд.

– Меня зовут Соер, и спасибо тебе за помощь. Сейчас ты должен делать гробы с двойным дном, чтобы туда можно было сложить любимые вещи погибших и обретающих. Ты понимаешь, что я говорю, – Соер не отрывал взгляда от него.

– Да, конечно, Соер. – Старик улыбнулся.

Отпустив гробовщика, он перехватил Каринку, летящую на него, и рванул ее за руку обратно на тропинку к дому.

– Ты совсем! Что это, блядь, было? – она промахнулась.

– Успокойся, дура. Как, по-твоему, я мог с ним поговорить? – он улыбнулся ей.

– Кусок дерьма! – начала она.

– Морковка! – он влепил ей пощечину, конечно, изрядно слабже, чем старикашке. И снова улыбнулся. Она замерла на секунды, потом посмотрела на него и начала улыбаться.

– Может, плевать, Дим, живи у меня. Зачем мне антидепрессанты… – она обняла его.

– Карин, это противоестественно. Мы не можем жить вместе. – Соер кинул на неё взгляд.

– А я и не прошу, – прошептала она.

– Может, тогда прекратишь целовать меня в шею? – направился он вдоль дороги.

– Блядь, ты тот еще кайфолом, братец! – она толкнула его вслед.

– Ты та еще пройдоха, – Соер засмеялся.

Пару минут спустя.

– А почему Соер? – она вопросительно взглянула.

– Имя понравилось. Не думаю, что есть разница в вымышленных именах, – он вдохнул глубже.

– Да, ну мог бы и другое подобрать. Как я понимаю, ты имя подбирал. Арти этого не знает, но ты так не боишься жить, – она остановилась.

– Если ты все правильно поняла, тогда знаешь, что множество чувств во мне нет, – прищурился и посмотрел на неё. Он сомневался в её понимании происходящего.

Она сбила его с ног, и они упали на обочину дороги. Она яростно впилась в его губы и начала разрывать рубашку. Её задор не позволил ему остаться в стороне. Движением правой руки он снял с неё рубашку, после чего разорвал на её спине майку. Её груди предстали перед ним, симметричные и подтянутые. Она вновь впилась в его шею, спешно растёгивая ремень и ширинку, в этот момент он занимался тем же. Она выгнулась, и её джинсы сползли, своей ножкой она сняла мешающую штанину. В этот момент он приподнялся и стянул джинсы с себя. И, словно они были предназначены друг другу, его член проник в ее влагалище. Схватив его за волосы, она направила свои пухлые губы к нему. Её попочка ритмично двигалась. Она прокусила ему кожу на шее с правой стороны. Он тут же перевернул девушку на спину, её ноги сплелись за его спиной. Вдох, выдох, вдох… Они продолжали сношаться.

– У тебя сигареты с собой? – Каринка смотрела в небо, довольная своей порочной натурой.

– Да, в джинсах. Сейчас достану, – он протянул руку к спущенным джинсам.

Так они пролежали около пятнадцати минут, не говоря ни фразы, думая о разном.

После они шли и, как придурки, улыбались. Опять же разным вещам.

– Хер ли вы такие счастливые? – Арти в семейных трусах сидел на кухне и прижимал к голове бутылку минералки из холодильника.

– Да за тебя рады: жена – прелесть, дочь – красавица, – Соер похлопал его по плечу.

Каринка незаметно ущипнула Соера за зад.

– Что есть, то есть. Это не абы как в распиздяях-то ходить. Да, Карин? – Арти резко взболтал бутылку, забыв, что вода в ней минеральная, и резко открыл с целью обрызгать Карину. Из горлышка бутылки выплеснулся небольшой фонтанчик воды и плюхнулся о стол.

– В сестру кончать задумал! Арти, сукин сын. – Соер пристально на него взглянул. Тот опешил.

Карина рассмеялась, пошла наверх. Она точно поняла шутку.

– Дурак ты больной, а дочь у меня правда прекрасна. Знаешь, бывает хватает меня своими ручонками за палец и смотрит на меня так ласково своими большущими голубыми глазками. Аж слезы наворачиваются. Это нормально, я не баба.

– Ты та еще баба. – Соер налил себе сотню виски.

– Нет. Что? Да твою ж в рот мать! С тобой невозможно нормально разговаривать. Хуеплёт ты. – Он протянул пустой стакан.