— Вы знаете, это ведь город такой — здесь всё на скоростях, — попыталась я оправдать тех, кто, как и я, вряд ли задумывается сейчас о проблемах старости и тех, кто нуждается в особой заботе и поддержке. — Чуть замешкаешься — и потерял своё место под солнцем.

— Это конечно. Но только у кого что внутри, понимаешь? Кому место под солнцем, а у кого внутри светит солнце. Боятся всё, что их отодвинут, затопчут, а сами? Э-эх… Не понимаешь ведь до поры до времени, что отнять можно только внешнее — деньги, вещи, красоту, — а не внутреннее. То, что есть в нас, мы можем только отдать — отказаться или добровольно лишить себя этого. Но отнять-то нельзя. Вот и выбирает каждый сам, каким ему быть: злым или добрым. Помочь старухе или мимо пройти, правда? — и опять она на меня посмотрела так нежно, что сердце ёкнуло.

Да, этому миру определенно не хватает доброты. В погоне за счастьем мы забыли о нежности.

— Ну, вот и пришли, — кивнула она на подъезд.

Я подождала, пока старушка справится с ключами и откроет дверь, а после вручила ей покупки.

— Всего доброго!

— И тебе, милая!

Вернувшись на свой курс, остановилась посреди улицы. Идти на шопинг расхотелось, и я направилась на Патриаршие — созерцать. Народу вокруг было много. С тех пор, как это место стало богемным, оно немного растеряло свою атмосферу, но всё равно мне здесь было спокойно. Спустилась к замёрзшей воде. Было безветренно, облачно. Здесь мы когда-то гуляли и с Сашей. Только другой зимой. Пять лет назад…

Воспоминания снова обрушились градом, будто дверь, которая держала их запертыми изнутри, вдруг сняли с петель. Я пыталась вспомнить нашу последнюю встречу тогда и попытаться понять, был ли какой-то разрыв, предчувствие… Нет, ничего не было. Только счастье быть рядом. И грусть от того, что придётся прощаться на целых пятнадцать дней — это так долго. Саша тогда сказал: «Обещаю, когда ты приедешь, я тебя поцелую за каждый из них».

Я вдруг замерла. Прижала ладонь к губам. Вспомнила. Есть кое-что, что по-прежнему нас связывает. И если он хочет порвать эту нить до конца, то пусть сначала исполнит своё обещание.

Разумеется, у меня давно уже не было его номера. Родители всучили мне новую симку ещё там, в Дании. И всё-таки способ найти парня был.

Сразу же от метро «Маяковская» я отправилась к Саше на «Красногвардейскую». Хорошо, что на одной ветке, но так долго, невыносимо…

Почти бегом я припустила к знакомому дому, где была лишь однажды в компании Саши и ещё раз, вернувшись из Дании — лишь на пороге. Я молилась, чтобы удача мне улыбнулась. Чтобы дома была его мама.

А если он всё ещё живет там? А вдруг не с мамой, а с девушкой? Как я тогда объясню свой визит? Впрочем, всегда оставался вариант просто сбежать без объяснений, хотя я и рассчитывала на то, что он не пригодится.

У подъезда замедлилась. Страшно. Но раз уж решилась — доведу до конца. Пан или пропал. И больше никаких иллюзий. Если и ставить точку, то жирную.

Звонить в домофон не стала. Дождалась, пока из подъезда выйдут и прошмыгнула внутрь. Где-то на верхних этажах загромыхал лифт, и я решила подняться пешком. То летела, сломя голову, а теперь не могу разогнаться, добровольно оттягивая время. Но количество ступенек ограничено, и вот я уже перед дверью — стояла, молча сверля её взглядом, после чего наконец потянулась к звонку. Сердце стучало словно безумное. Как будто мне снова девятнадцать.

Секунда, две, три… Горло пересохло, внутри всё сжалось. Казалось, ещё немного, и я упаду здесь в обморок. Но прежде, чем это случилось, дверь отворилась. И я увидела Сашу.

Пару мгновений мы просто смотрели друг на друга, не отводя глаз. Заготовленная ранее фраза напрочь вылетела из головы. Он такой был родной — внутри меня, и такой незнакомый — когда мы встречались теперь, пять лет спустя.

— Проходи, — первым пришёл в себя он и отступил, пропуская в квартиру.

Я не заставила его просить дважды. Разуваясь у входа, машинально отметила, что женской обуви нет.

— А мама? — спросила.

— На работе.

Он ушёл вперёд, и я отправилась следом, неслышно ступая. Здесь, на кухне, многое изменилось. Был сделан свежий ремонт, хорошая техника. Наверное, и в других комнатах тоже.

Не спрашивая ни о чем, Саша включил электрический чайник и начал доставать из ящиков и холодильника продукты — сладкое, сыр, колбасу…

— Не надо, — попросила я едва слышно.

Он замер. Взглянул на меня озабоченно.

— Я не за этим пришла. Ты мне должен.

Его бровь удивленно поползла вверх, и я пояснила:

— Ты должен пятнадцать поцелуев. Когда мы расставались в тот Новый год, ты обещал, что вернешь их за каждый день отпуска в Дании. И хотя срок давности вроде бы вышел — он ведь три года, насколько я знаю, но…

То, что произошло дальше, я не могла бы представить и в самых смелых своих мечтах. Всего в один рывок он оказался так близко… Но и этого я осознать не успела, почувствовав на губах его губы, а руки снова коснулись волос — как тогда… Как сейчас. Время словно слилось в единую массу, перестало существовать, ушло куда-то на дальний план. Было лишь здесь и сейчас. Лишь мы. Вместе. И никакого «чужой», «непонятный»… Это был мой Саша, по которому я так скучала.