— И?

— И подгузников на обновление я приобрести забыла… кхм, — от смущения аж воздухом поперхнулась.

— Понял. Сейчас съезжу куплю, — совершено спокойно отозвался мужчина, — Тебе тампоны или прокладки?

— Прокладки, — пискнула не дыша.

— Какие-то конкретные? — деловито продолжил Артур.

— Ну… Любые, где написано "супер".

— Понял, двадцать минут потерпишь?

— Конечно.

Раздался шорох шагов. Вроде ничего такого, а стыдно было неимоверно. Из меня ещё вечно льёт как из ведра, что приходится обматываться прокладками с ног до головы.

Ещё общее настроение какое-то тоскливое. Хочется обратно лечь в кровать и уснуть. Уйдя в свои мысли я не сразу заметила, что зазвонил телефон. Подумала, что Артур звонит, чтобы уточнить марку, но на экране отображался неизвестный номер.

— Алло?

— Лейла? — тихий, но до ужаса знакомый голос.

— Слушаю.

— Это… твой папа.

Меня передергивает от осознания и страха. Низ живота начинает нервно ныть.

— Что тебе нужно?

— Я… Я звоню, чтобы попросить тебя о помощи.

— Не твой стиль, отец. Ты обычно шантажируешь, — не упустила возможность сыронизировать

— Ты совсем не изменилась, — в его голосе проскальзывает раздражение.

— А должна?

— Ты теперь при деньгах и под защитой. Обычно, удовлетворенные такой жизнью девушки становятся лояльнее, — усмехнулся папандр.

— Как ты можешь судить, не зная при каких обстоятельствах и почему я нахожусь, как ты выразился, при деньгах и под защитой? — от поднятых нервов низ живота скрутило больнее, — Ладно, даже разговаривать с тобой не хочу.

— Стой! — вскрикнул Гурам, — Я хочу попросить прощения за поступок моего сына.

— А что он сделал? — интересно было послушать его версию. По горькому опыту знаю, что этот ирод видит всё по-своему.

— Я признаю, что обозленный на себя Ленак поступил как подонок. Но ты осталась жива, так почему твой брат должен умереть?

— А почему Я должна была умереть из-за него? — задала резонный вопрос.

— Ленак не такой, он специально наследил, так как знал, что тебя найдут. Он просто глупый мальчишка, который хотел стрясти с Вачинадзе деньги, которые так помогли бы нашей касте. Ты же так и удосужилась окончательно закрыть долги, — отец рьяно оправдывал своего отпрыска, пытаясь выставить меня виноватой.

— Ты так ничего и не понял, Гурам, — я устало потёрла виски, — Он злился не на себя и даже не на меня. Он был зол на тебя.

— Да я…

— Помолчи! — не удержалась от резкости, — Ты шпынял своего единственного верного ребенка, который любил тебя всем сердцем. Позволял другим унижать его у всех на глазах. Ты не ценил его действия, его старания… Тебе плевать на собственных детей, если они не приносят выгоду. Даже сейчас ты хочешь оставить сына в живых только потому, что не хочешь брать касту в свои руки.

— Это не так, — снова пытался оправдаться монстр.

— Раз это не так, готов ли ты поменяться с Ленаком местами? Возьмешь на себя грехи сына?

— Я… Нет, я готов, но… — начал мямлить мужчина.

— Ты трус, отец! Но в любом случае судьба Ленака не в моих руках.

— Ты можешь его спасти! — зарычал Гурам, — И ты должна это сделать ради своей касты! Исправить ошибку члена своей семьи!

— Как говорил один мудрый человек: «Ошибаться имеет право каждый… Но некоторые ошибки допускать нельзя», — процитировала слова Рахима, — И если уж совсем честно, кроме Славика и Марьям, каста Худоян, а в частности ты — мне никто.

— Как ты смеешь?! — взревел мужчина, — Я подарил тебе жизнь и вправе ей распоряжаться! Ты моя дочь!

— Если не хочешь лечь рядом с сыном, больше никогда не упоминай, что я твоя дочь.

— Сука! Да ты сд…

Слушать дальше не стала. С этого момента я больше никоем образом не отношусь к касте Худоян.

Моя защита даёт мне право угрожать в ответ. Наконец я могу не чувствовать себя побитым воробушком среди стаи орлов. Мои крылья расправлены, я могу действовать. И пусть кто-то осудит меня, назовёт жестокой — плевать! В этом мире либо ты, либо тебя. В рулетке на жизнь мне повезло больше, чем Ленаку. Но ведь могло быть всё наоборот…

Я вздрогнула от скромного стука. Приоткрыла дверь, спрятавшись за ней, быстрым движением отобрала пакет и чуть не прищемила руку мужчины спешно закрываясь. Спустя мгновение до меня дошло, что прокладки то мне дали, а клеить их некуда. Несчастно вздохнув, вновь открыла дверь, высунула нос и пропищала широкой спине:

— А подай, пожалуйста, ещё трусики. Выбери только самые простые.

Артур без лишних слов подошёл к шкафу, достал упаковку обычных хлопковых трусов и протянул мне. Подобая еноту, которому подали вкусняшку, воровато хватаю упаковку и опять закрываюсь.