Моя киска сжалась вокруг него, готовая взорваться. Я стонала бессмысленные слова, когда с наших тел капал пот. Застонав, он грубо вошел в меня в последний раз.

Безжалостно.

Мне казалось, что кончик его члена и этот чертов пирсинг проникают в мое лоно, и все.

Я взорвалась, содрогаясь и трепеща вокруг него. Волна жара взорвалась под моей кожей и заставила меня закричать, перед глазами поплыли круги, и я подумала, что упаду в обморок.

Это было так, словно я покинула свое тело от силы оргазма, который он мне подарил. Стоны и хныканье неудержимо срывались с моих губ, когда моя киска сжималась на его члене, пульсируя волна за волной.

Он кончил жестко, со стоном. Его глаза, видимые сквозь маску, закатились в явном экстазе.

Мои глаза распахнулись, и я оказалась на боку на кровати, мои бедра были скользкими от моих соков, а пальцы внутри трусиков входили и выходили из моей мокрой киски. Другая моя рука лежала на груди, пощипывая сосок.

В ужасе я села, убирая руки от своего тела. Запах моего возбуждения наполнил воздух. Мои глаза все еще были полны сна, но образы в моем сознании не могли быть более четкими. Пирсинг. Татуировки.

Как, черт возьми, я не заметил этого раньше? Я должен был узнать его. О боже.

“ Глупо, глупо, глупо, — пробормотала я, выпрыгивая из кровати. Ладно, прыгать, возможно, было натяжкой. Я вскочила с кровати и вихрем пронеслась по пентхаусу. Я нашла его в гардеробной, он выглядел великолепно в одном из своих дизайнерских костюмов-тройок.

Будь он проклят.

Почему я не могла найти его в мешковатых джинсах и уродливой кричащей оранжевой рубашке. Хотя я не была уверена, что это сделало бы его менее привлекательным.

— Доброе утро, миа белла.

Это было все, что мне нужно было услышать, чтобы моя ярость поднялась на ступеньку выше.

“ Ты, ” прошипела я, подходя ближе к нему и тыча его в грудь. — Ты.

Он приподнял бровь, совершенно невозмутимый.

— Да, это я. — Его голос был расслабленным, ухмылка на его красивом лице бесила меня еще больше.

“ Ты обманул меня. Я в ярости на тебя.

“ Почему? Он искренне выглядел удивленным, и неуверенность зародилась в моей груди.

Я покачал головой. Должно быть, это была его тактика.

“ Это был ты в Вегасе, ” обвинила я, сильнее вдавливая палец в его грудь. “ Не трудись это отрицать. Я знаю. Татуировки. Этот гребаный пирсинг. Я не могу поверить, что была такой глупой, что не поняла этого раньше ”.

Едва слова слетели с моих губ, как он положил одну руку мне за голову, а другую на бедро. Он окружил меня. Его запах заглушал мою ярость и подпитывал мои гормоны.

Гребаные гормоны,

Как будто он мог прочитать мои мысли, его ноздри раздулись, когда он уставился на меня сверху вниз.

— Ты не глупая, и ты моя, — прорычал он.

“ Ты обманул меня. Ты соблазнил меня, ” обвинила я. — Я забеременела от тебя.

“ Ты прав, я обманул тебя. Но ты пришел прямо ко мне и потащил наверх. Технически, ты соблазнил меня.

У меня отвисла челюсть, и я уставилась на него в шоке. В смысле, он был прав, но, черт возьми, если я когда-нибудь признаю это.

“Ты должен был сказать мне. Ты обрюхатил меня”. Это было единственное, что у меня осталось. “По крайней мере, когда ты узнала о беременности, ты должна была что-то сказать”.

“ И ты принял бы меня с распростертыми объятиями, верно? Сарказм в его голосе не ускользнул от меня.

“Ты должен был сказать мне об этом той ночью в Вегасе”, - упрекнул я.

— Ты была добровольной участницей, Маргарет, — сухо заметил он.

“Секс — это одно, Лука”, - прорычала я. “Но сделать так, чтобы я залетела, а потом ни черта не сказать — это совсем другое”.

Он гордо улыбнулся. — Я счастлив, что у нас с тобой будет девочка.

— Ты мог бы хотя бы извиниться, — отшатнулась я.

“Нет”. Прежде чем я успела сказать что-то еще, он продолжил: “Я никогда не буду извиняться за то, что у нас с тобой ребенок. Она наша. Наше прошлое. Наше настоящее. Наше будущее. И я никогда не извинюсь за то, что хочу тебя. Хочешь правду? День, когда ты столкнулась со мной в Искушении, был лучшим днем в моей жизни. День, когда я снова нашел тебя, был днем, когда я начал дышать”.