«А такому налей сто грамм», – с ужасом подумал босс.

– Ну да, летим. Главное, на нары не залететь. Ха-ха-ха, – решил постебаться Игорёк.

– Слушай, Ромка, – начал вдруг с другого конца босс, – а ты головой не ударялся в детстве, ну или там авария какая, может, была?

– Да было дело, – вдруг искренне отвечал тот. – Делали мне три операции на мозг. В коме побывал два раза.

– Ну-у-у! – хором протянули Вампиры и заулыбались, махая руками.

– Так с этого надо было и начинать, братишка, – рассудительно заметил Стасик. – То-то, я смотрю, ты невесть что несёшь: коды, боги, разная херня, короче. А ты, оказывается, больной человек. Ай-яй-яй. Теперь я понимаю. Да тебе, как и Морозику, группа положена, пусть англосы платят барабульки вам, умалишённым.

– А что с ним случилось? – как наивное дитя, поинтересовался Роман, жалостливо глядя на Эдика.

– Да он тоже башкой падал на землю с высоты много раз. И током его, бедного, несколько раз шандарахнуло по клешням, – рассказывал Станислав. – Поэтому он у нас такой чудноватый, с вечно открытой варежкой. Ха-ха-ха!

– Понимаю, травма на работе? – с переживанием в голосе расспрашивал Роман.

– Да, работал высотником-электриком в одном ООО. Давно, правда, это было… – Босс махнул рукой, решив закрыть эту больную для банды тему. – Ну а как там в коме? Небось, начнёшь заливать про белый свет в конце тоннеля, про этих, как их, ангелов? – лукаво смеясь, поинтересовался он.

– Нет, увы, ничего подобного не было, – поспешил заверить его Роман, также искренне смеясь. – Было нечто другое.

– Да, ну и что же? Сам Пётр с ключами приходил? – продолжал стёб Игорёня.

– Всё намного проще и логичнее, – парировал Роман. – Меня буквально сковал дикий ужас безразличия ко всему происходящему здесь, на Земле, стало всё равно, что и как происходит, исчезла любовь ко всему земному, к близким людям и к жизни в целом, мной овладело желание отстраниться от всех этих временных, нелепых бытовых проблем, которые раньше казались важными и приоритетным. Апатия, ребята, но необычайно ужасная, холодящая душу, овладела мной в те дни, когда я пребывал в коме. Земные дела мне до сих пор кажутся ненужными, временными и какими-то детскими по сравнению с тем, что нас ждёт там, по ту сторону бытия, в другом измерении. Я не перестал бояться смерти. – Выдержанная пауза. – Её я не боюсь, но не желаю. Хочется просто пожить как можно дольше и посмотреть, к чему приведёт прогресс, на правильном ли мы пути развития или в чём-то ошибаемся. Ведь вы только вдумайтесь, человек рождается и умирает один, а всё остальное приходящее и уходящее, мы всего лишь рябь на электромагнитном поле, иллюзия и игра разума. Все привязанности, попутчики появляются лишь на время в определённые моменты жизни, а так ты один, всегда один, и это стоит понять и осознать. Леденящий ужас пробирается под кожу от таких страшных мыслей и фактов. Даже не знаю, как это называется, что произошло со мной тогда…

– Это называется торкнуло, накрыло тазом и не отпускает. Попей, не просыхая, недельку, и не так заглючит, – попытался на свой лад прояснить ситуацию Игорёня.

– Ну что ты за человек, Ромка! – замахал руками босс. – Что тебя ни спроси, всё ты запутаешь, намудришь. И сам, наверное, не понимаешь, о чём базаришь?

– Да нет, я не вру, честно-честно. Всё доказано и подтверждено наукой и учёными, – зачем-то без нужды заоправдывался Роман. – Может, я слишком сложно излагаю свои мысли и вы просто не понимаете?

– Ты что, хочешь сказать, что мы дебилы?! – вдруг заорал на этот раз почему-то почувствовавший себя оскорблённым Морозик.

– Ну зачем так грубо? Просто основы квантовой физики и космологии и вправду тяжело понять, – ничуть не испугавшись грозного вида собеседника, выпрямившись на стуле, спокойно отвечал Роман. – И есть у меня одна, наверно, неосуществимая мечта, – продолжил грустно он. – Вот, допустим, человек в ходе прогресса и технологий продлил свою жизнь до одной тысячи лет, и вот он прожил эту тысячу лет и, находясь при смерти, но при ясном уме и памяти, лежит на кровати. Интересно, для него прожитое им время пробежит так же быстро, как и для человека, прожившего, например, только сто лет, или по-другому? Хотелось бы обо всех этих делах поговорить с каким-нибудь мировым физиком или учёным.

– Хорош кошмарить тут, – запротестовал чего-то испугавшийся Игорь. – Умрёт не умрёт, сколько проживёт. А тебе какое дело, фраерок? Тебе какой навар с этого?

– Странные у тебя мечты и хобби, ментовские какие-то, – перебил его Станислав.

– Ну почему же? – возразил было Роман.

– Да ты крутишь, мутишь, как следак на допросе. А мечты и хобби должны быть пацанскими, реальными.

– Ну а какими это, по-твоему? – поинтересовался Роман.

Босс после всего услышанного взял тайм-аут, затянулся сигареткой, по-хамски отрыгнул, принял вид серьёзный (даже, можно сказать, умный), выдернул из носа волос, сдунул его куда-то в сторону окна, видимо, о чём-то глубоко подумал, ибо от напряжения взбухли вены в височной части головы, но всё же придумал, что ответить настырному «профессору».

– Ну вот я, например, – важно начал он, – пивные пробки собирал. И около ста штук набрал.

– Так это, может, больше коллекционирование, чем хобби? – поспешил поправить его Роман.

– Не-а, – громко запротестовал тот. – Ведь я всё это пиво выжрал. Значит, хобби, а не это, как его, кол… кол… – попытался выговорить босс.

– Ну понятно, понятно, – широко улыбаясь, отвечал Роман.

Босс заметил эту, как ему показалось, нагловато-вызывающую ухмылочку.

– А ты зря лыбишься, профессура, – обиженно сказал он. – Если моё хобби не нравится, можешь Мороза спросить.

Эдик в тот момент был занят поглощением мандаринов со шкуркой и не проявлял абсолютно никакого желания принимать участие в спорах.

– Морозко, братела, объясни Романычу, каким должно быть хобби, – по-отцовски рявкнул босс.

– А я что? Я вообще не при делах, – басом заоправдывался Эдик, дожёвывая и растирая сок ладошкой по щёкам. – Честно живу, за хату плачу.

– Ну ты же в школе фантики от жвачек собирал, – подсказал ему Станислав.

– Так когда это было. Я потом же вырос и все эти фантики на кастет с битой поменял, – честно признался Мороз и тихо добавил: – На эти, что ментяра поганый отжал.