— Да конечно! Щаз! — хватаю ее ногу и возвращаю обратно на стол. — Не волнуйтесь я врач. Зашью красиво, — не удержавшись подмигиваю дамочке. Краска тут же проступает на молочной коже шеи и декольте. — Даже шрама почти не останется. А так будет фарш… Вам оно надо?

— Не надо, — отрицательно мотает головой соседка.

— Не надо фарш или не надо шить?

— Фарш не надо, — выдает слегка прочистив горло.

— Ну вот и славненько. Тогда отвернитесь и потерпите минут десять. Девушка, женщина, дамочка, короче не знаю, как теперь ее назвать продолжает пялиться на меня во все глаза. — Ну хоть зажмурьтесь, зрелище то не из приятных! — пытаюсь вернуть ее в реал. — Ладно, в общем не смотрите…

Дамочка оказалась на редкость терпеливой. Десятью минутами конечно не обошлось. В рану попали опилки, и я провозился с ней не меньше получаса. По началу она старалась не смотреть, но через несколько минут начала внимательно наблюдать за моими действиями. Периодически морща небольшой аккуратный нос с десятком едва-едва проступающих веснушек. Их было совсем немного, но они так ей шли, что мне невольно вспомнилась Наташка, моя первая школьная любовь. Точно! Вот кого она мне напоминала. Вот такой вот привет из юности. От чего-то внутри растеклось тепло, и я в мыслях отмотал большую половину жизни назад.

Наташка Полякова никогда не была писаной красавицей, но пацаны вились за ней вереницами, и я не был исключением. Лицо сердечком с ямочкой на подбородке, темные немного раскосые глаза и едва заметные веснушки на маленьком носу. А венчала все это великолепие непослушная копна кудрявых русых волос, вот они как раз никак не вязались с ее слегка азиатским разрезом глаз. Но самое главное Наташка к пятнадцати годам была обладательницей самого пышного бюста, и соответственно ни могла не снискать зависти всех одноклассниц и абсолютно вех девчонок на параллели.

Сейчас передо мной на диване сидела копия той Наташки Поляковой только лет на двадцать старше и немного пышнее в бедрах. И пусть лицо утеряло юношескую пухлощекость, стало более заостренным и выразительным, глаза у нее были определенно Наташкины. Этого невозможно было не заметить.

Хотя если верить соцсетям моя одноклассница знатно поправилась и видоизменилась. К сорока пяти годам в Натахе ни осталось и следа от той смешливой задорной девчонки, по которой я в свои пятнадцать пускал слюни, все ночи напролет, плавая в примитивных, влажных подростковых фантазиях.

Охереть… тридцать лет как один миг! Усмехнулся про себя. И не удержавшись еще раз бросил взгляд на сосредоточенное лицо соседки. Даже волосы почти идентичные, только у моей вынужденной пациентки они короче. Подстрижены выше плеч и цвет явно не свой, а может и свой, просто оттенен при помощи современных средств и отполирован до глянца.

— Ну вот кажется и все! Вы молодец! Некоторые мужики при подобных манипуляциях визжат как девчонки. А вы просто кремень! — и не дожидаясь от нее какой-либо реакции решил представиться: — Павел…

— Очень… — вероятнее всего наша встреча показалась моей незнакомке не очень приятной поэтому заканчивать фразу она не стала и выдержав небольшую пауза добавила. — Нина… Спасибо вам за помощь. Наверное, я должна извиниться. Простите, что не дала вам выспаться в выходной день. Просто я не знала, что здесь кто-то живет. На этой улице вообще никто не живет до самого угла, поэтому я и решила, немного пошуметь пока не жарко. Извините… — еще раз добавила Нина и по-детски свела брови домиком.

— Да ладно! — Куда девалось мое хреновое настроение? — Пойдемте помогу вам допилить дерево, — встал выпрямившись в полный рост, подавая даме руку.

Но тут же слегка опешил от своего внешнего вида. Мало того, что я сидел тут в одних купальных шортах невероятно смущая свою пациентку своим не самым идеальным торсом, на который я уже пару лет как махнул рукой. Пивного пуза нет. Бока отсутствуют. И так сойдет… Решил я и вместо спортзала стал брать дополнительные смены в больнице, чтобы не выть от одиночества длинными тоскливыми вечерами.

Так вот эти самые шорты, были распороты по боковому шву от резинки до низа и на манер женского разреза полностью оголяли мою левую ногу. Да… Привычка спать голым, сейчас выглядела довольно нелепо. И я тут же представил всю ситуацию со стороны. Неандерталец, твою мать! Хорошо, что мне попалась токая Ромашка. Другая бы меня точно вырубила какой-нибудь дубиной. Судя по тому от каких дел я ее оторвал, дубина вполне могла подвернуться ей под руку…

— По-моему теперь мне стоит взяться за иглу. Вы распороли их об выступ на моей калитке.

— Ненужно, — попытался отмахнуться я. — Тряпка, совершенно не стоящая внимания. А вот я должен вам пару новой обуви, — приподнял с пола ее испорченную сандалию. — Подождите меня, я только переоденусь, а точнее оденусь…

— Не переживайте, зашью красиво, — Нина сверкнула очаровательной улыбкой, от чего около ее глаз собрались лучики, а на щеках появились небольшие ямочки.

Бывают же женщины, которые на всю жизнь остаются девчонками, наверное, Нина относилась к этой категории дам.