И тут подруга детства испуганно посмотрела на меня:

— Матвеев, ты в своем уме?! Мне больно! Отпусти!

Но я еще сильнее сдавил руки и снова спросил:

— Где Ирина? Ты отдала ее Загорскому?

— Совсем, что ль? Я избавилась от нее... — но, видимо, я переусердствовал, так как затем Анфиса взвыла: — Да жива она! Пошла на вокзал! Я дала ей денег на новую жизнь в Сибири!

Когда я помчался догонять Загорскую, то услышал вслед:

— Придурок!

***

Не знаю, сколько времени я бегал по улицам в поисках девушки, которую поклялся защитить. Лишь мой оптимизм помогал не сдаваться, а продолжать искать. Но скоро начнет смеркать, тогда мне будет трудно разглядеть ее среди прохожих.

Но вот знакомый силуэт с опущенными плечами. Я узнал бы среди сотни женщин эту походку и даже знал, что Ирина ревет. Она всегда чуть вздрагивает, когда плачет. Но в этот раз Карамелька явно напугана.

Я догнал Ирину за пару секунд и остановил. Она вздрогнула и пискнула от страха.

— Это я, я, — стал утешать Загорскую я.

Ирина резко повернулась и стала вглядываться в мое лицо заплаканными глазами.

— Гена... Гена... — прошептала она и дотронулась до моего лица.

Вдруг мы потянулись друг ко другу, и я чуть было не сделал ошибку — захотел ее поцеловать! К счастью, Ирина бросилась в мои объятия и стала рыдать. Тут я понял, что лучше подождать, пока она успокоится, и молча гладил ее по голове. Когда Карамелька наконец-то притихла, я сказал:

— Никого больше не слушай. Я тебя никогда не брошу.

— Угу... — хлюпнула носом Ирина.

А мне оставалось лишь догадываться, что именно ей наговорила Анфиса.

***

Домой мы вернулись без происшествий. Анфисы уже не было. Ирина тут же разогрела ужин. По ее виду я понял, что она сильео расстроена появлением любовницы своего мужа в моей квартире. Пора мне с ней объясниться.

— Фиска, я и Джауари вместе учились и были друзьями. Недавно Анфиса пришла ко мне просить о помощи. Я должен был узнать о тебе все. Как журналист, я привык к подобной работе. Но все зашло слишком далеко. Фиса захотела, чтобы ты ушла от своего мужа. Впрочем, я тоже захотел этого.

— Почему? Из-за денег?

— Не только. Мне стало жаль тебя. Но я сделаю для тебя больше, чего не знает Анфиса, — добавил я.

— Сделаешь поддельные документы?

— Зачем? Я верну тебе то, что тебе принадлежит по праву. Твое наследство.

— Оно принадлежит Саше, — грустно ответила Ирина. — Тетя подписала документы, чтобы он стал моим опекуном.

— Мы найдем твою тетю и все узнаем, — пообещал я. — Лопухин был уверен, что тебя можно спасти. Оказывается, он был другом твоего отца. Вот, почитай.

Ирина снова ударилась в слезы. Что же она такая плакса? Потом мы с ней долго сидели в полумраке и в обнимку смотрели какое-то американское шоу. Так она и уснула в моих объятиях.

А утром Ирина вспомнила про мое здоровье, и мне сильно досталось от ее лечения. Пришлось долго лежать, а надо было собирать вещи и отчаливать из этой квартиры. Рано или поздно нас найдет Загорский.

В итоге вещи я собирал в очень плохом настроении. А когда взглянул на свой стол, то у меня прихватило сердце. Там было все чисто! В ужасе я понял, что Ирина убралась на нем, и я понятия не имел, где нужные мне документы. А это сильно тормозило наши сборы.

— Где флешка?! Где красная папка?! — уже кричал я, когда понял, что бесполезно рыться в столе.

— Э... Я... — растерянно заикалась Загорская.

— Куда ты дела мои вещи?! Кто просил тебя подходить к моему столу?! Это моя зона! Ира, вспоминай! И никогда больше не смей убираться!

Вот последняя фраза, видимо, была лишней. Ее губы задрожали, и она побежала в ванну. А я сразу увидел красную папку на полке над столом. А все мои флешки за компьютером, на маленькой полочке.

Мне стало стыдно, что я сорвался на Ирину. Я тихо постучался в дверь ванны и сказал:

— Прости меня. Я дурак.

В ответ — тишина. Мне сказать было больше нечего, хоть и хотелось. Но не знал, что именно еще добавить, ведь я ее обидел. Но тут дверь открылась, а затем вышла Ирина и сказала:

— Я переволновалась. Прости, я не знала, что ты тот человек, у которого творческий беспорядок. Бывают же такие люди вроде тебя.

Милота Ирины совсем сбила меня с толку. Потеряв голову, я, как безумный, ее поцеловал. А когда она меня резко оттолкнула, то понял, какой же я дурак! Что я наделал?!

Глава 26

ГЕННАДИЙ

Когда ее глубокие испуганные глаза уставились на меня, я почувствовал себя последним мерзавцем.

— Прости... Я не знаю, что со мной... Что на меня накатило... Я не хотел... то есть...

Лицо Ирины приняло удивленный вид. Она уже не боялась.

— Больше этого не повторится, — выдохнул я, сгорая от стыда.

Вдруг Загорская подошла ко мне и поцеловала в щеку, а затем обняла:

— Я знаю, — прошептала она.