Заношу руку с телефоном вправо, касаюсь на экране заветной кнопки и нас ослепляет яркой вспышкой фотокамеры.

__________

*Футаж – короткий видеоматериал, созданный специально для видеомонтажа.

Глава 8

Яна

– Не понял блять, – резко бросает Глеб. – Ты зачем это сделала? – кивком указывает на мою руку.

Быстро блокирую телефон и собираюсь спрятать его обратно в карман, но Глеб перехватывает моё запястье и рычит:

– Ты. Чё. Мать твою. Сделала? Дура! – делает короткую паузу перед каждый словом.

И мне так некстати, приходят слова из популярной у молодёжи песни про дуру, которую тут же начинаю напевать.

– Точно дура! – фыркает он.

– Может, ты успокоишься и нормально поговорим? – выдавливаю из себя, когда кривляться уже надоело.

– Я тебе сейчас руку сломаю! Быстро включила свой телефон и удалила эту хероту, – напором берёт.

– Давай ломай! А может, сразу две? М? И заодно язык вырви, чтобы я не смогла Лёше ничего рассказать, – на одном дыхании выливаю эту тираду.

Глеб сильнее сжимает мне руку, и незажившие после Белова синяки удваивают от этого боль. Ну что за изверг? Он мне так новых добавит. Складываюсь пополам, издаю глухой стон и пытаюсь выкрутить руку из его крепкой хватки.

– Отпусти! Мне больно, придурок! – не в силах больше терпеть, рявкаю, и на последнем слове мой голос начинает дрожать.

Он ослабляет хватку и только тогда замечает синие гематомы. Физиономия становится ошалелой. Резко разжимает свою руку и задирает мне рукав.

– Это… – округлив глаза, произносит Глеб.

– Не беспокойся, это уже было. Ничего особенного, – растирая запястье, успокаиваю его. – Но было больно, знаешь ли.

Миронов снова хватает меня за руку и задирает рукав ещё выше, а затем делает то же самое со второй рукой. Пытаюсь вырваться, но он только сильнее раздражается, дёргает замок толстовки и стаскивает её с меня.

– Да прекрати ты уже! Я же сказала, всё в порядке! – перехожу на злобный крик.

– Это он? Белов? – каменным голосом толкает Глеб. Разворачивает меня спиной к себе и задирает край пижамы, чтобы осмотреть тело.

– А это не твоё дело! – отскакиваю от него, прожигаю взглядом и заливаюсь краской. Шарить у меня под одеждой – конкретный перебор.

Глеб стискивает зубы и дышит глубоко носом, отчего его ноздри на каждом выдохе расширяются. Отворачивается от меня и с безысходностью в голосе тянет:

– А-а-а, да что, сука, за день сегодня такой?

Абсолютно согласна с ним, между прочим. Это самый настоящий сюр. Замечаю, что за окном светает. Устало вздыхаю и плетусь в сторону кресла. Плюхаюсь в него и прикрываю глаза. Глеб, чертыхнувшись, выходит из домика. Слышу, как щёлкает зажигалкой: перекурить решил…

Скоро вернётся Алексей, а у нас тут турецкий сериал развернулся.

Пора заканчивать эту драму.

Через несколько минут возвращается Миронов. Вместе с ним в помещение проникает запах утренней свежести и росы, никотина и парфюма. Проходит и встаёт напротив меня, руки в карманах. Видно, что обдумывает дальнейшие слова.

– Яна Викторовна, удалите эту фотографию, – говорит привычным спокойным голосом. – Мне не нужны неприятности. Произошло недоразумение. Давайте вести себя, как взрослые люди, – заканчивает свою пламенную речь, которую, очевидно, придумал, пока “травился” никотином.

– Яна Викторовна… Мы снова перешли на “вы”? – говорю с лёгким сарказмом в голосе.

– Это моя работа, и я не хочу её потерять. Поэтому…

– Поэтому ты и не потеряешь. Но у меня будет больше свободы, – достаю из кармана телефон и задумчиво кручу его в руке. – Эта фотка – моя гарантия, что ты станешь где-то “слепым”, где-то “глухим”, – тихо выдыхаю и продолжаю пояснение: потому как вижу, что Глеб находится в недоумении. – Если банально – я хотела тебя шантажировать Глебчик! Твои подробные доклады Алексею, порой, стоят мне очень дорого. Да и ты не дурак, прекрасно видишь, что он контролирует меня двадцать четыре на семь. Так недолго и кукухой поехать, – делаю паузу. – Теперь у меня есть то, из-за чего тебя могут уволить, так что желательно нам подружиться. Я храню этот компромат втайне, а ты меняешь свой формат работы. Перестаёшь докладывать о каждом моём чихе и вздохе.

– Это и был ваш план?

– Давай, когда мы наедине, общаться без официоза?

Миронов немного тушуется, но быстро принимает новые правила.

– Это и был твой план, о котором ты упоминала тогда в кафе?

– По сути… Да и по факту – да, – улыбаюсь, говоря об этом.

– А ты сама не боишься, что муж увидит этот снимок? Тебе самой как? Не паришься об этом? – меняется в лице и со злорадной ухмылкой задвигает Миронов.

– Боюсь, – честно признаюсь и по его реакции вижу, что не ожидал такого ответа.