– Мне каждую ночь снится один и тот же кошмар, – беру чайную ложку и принимаюсь размешивать чай. – Я еду за рулём, рядом кричит Костя, а потом боль и темнота. Просыпаюсь в холодном поту, иногда по несколько минут смотрю в потолок, пытаясь в себя прийти и осознать, что это всего лишь сон.

– Капец… – выдыхает подруга сочувственно. – Я даже не знаю, как тебе помочь.

– А чем тут поможешь. Я думала, к врачу сходить, но даже не знаю, к какому. Наверное, сразу к психиатру? – горько усмехаюсь.

– Отставить киснуть, – легонько ударяет кулаком по столу. – И к психиатру не вздумай идти, понаставит диагнозов, напичкает таблами всякими, точно психичкой станешь, – неодобрительно фыркает.

– Может, тогда на могилку хоть съездить? Увижу, и отпустит меня… – тяну задумчиво.

– Ты в своём уме? – Ира испуганно выпучивает глаза. – Ни в коем случае, слышишь? Ни в коем случае! – твердит настойчиво.

Не знаю, что на неё вдруг нашло.

– Ладно, не поеду, – пожимаю плечами растерянно.

– Обещаешь? – смотрит пристально в глаза.

Замираю на мгновение, потому что не совсем понимаю, что так взволновало Иришку.

Наверное, обо мне переживает, вот и нервничает по пустякам.

– Да не поеду я никуда, ты лучше расскажи, как у тебя дела, – пытаюсь перевести тему.

– А что у меня? У меня всё по-прежнему, – отпивает глоток чая из чашки. – По-старому, – прячет взгляд.

– Так-так, а ну-ка, повтори то же самое, глядя мне в глаза, – касаюсь пальцев Ирины, привлекая внимание.

– Ну, что тебе повторить? – вижу, что взгляд собеседницы мечется по комнате.

Ну, точно подруга что-то недоговаривает.

– Признавайся, у тебя появился кто-то? – высказываю предположение и, судя по реакции подруги, попадаю в яблочко.

Надо же, неожиданно. Может, поэтому она не захотела, чтобы я приезжала?

Хотя, что такого, могла бы и познакомить меня со своим кавалером, я вот её всегда со своими парнями знакомила.

Впрочем, их было-то у меня всего двое. Один, по сути, просто студенческий друг, а второй – первый и единственный мужчина, который в итоге стал моим мужем.

А ведь сначала нам казалось, будто он за Ирой хочет ухаживать…

Вопреки уговорам подруги, на следующий день после отъезда Ирины я собираюсь и еду на кладбище в соседний город.

Конечно, лучше было бы явиться в такое место не в одиночку, но кроме Иры мне больше не к кому обратиться, а подруга мою идею не поддержала.

С другой стороны, это моя проблема. Моя боль, с которой я сама должна справиться.

Всего полчаса на автобусе, и вот я в родном городе.

Здесь каждая улочка, каждый дом напоминает мне о случившемся.

Кладбище находится на самом краю города, и чтобы не плутать по окраине в одиночку, беру такси. Прошу водителя подождать меня, а сама пытаюсь вспомнить, где похоронила мужа.

Воспоминания о том дне, словно в тумане, и о том, чтобы найти нужный ряд даже речи не идёт. Надо было сразу заехать по пути к смотрителям кладбища, или как эта должность правильно называется, я даже не знаю. Да и неважно, главное, что у них наверняка в журналах записаны данные обо всех, кто здесь находится.

– Дурочка, – ругаю себя, переходя от одной могилки к другой.

Занятие малоприятное, надо признать, да и кладбище довольно приличных размеров, но я упрямо продолжаю поиски.

Нахожу тот участок, на котором довольно свежие могилы, буквально двух-трёх месячной давности. Начинаю изучать надписи, но к своему великому удивлению и ужасу не нахожу среди них имени мужа.

– Что за ерунда, – от осознания происходящего по коже мороз.

Мне страшно и вопреки здравому смыслу я набираю номер подруги.

Да, она была против, но теперь это уже неважно. Меня гораздо сильнее волнует вопрос, куда подевалась могила моего мужа.

– Ира, я не знаю, что делать, – испуганно шепчу в трубку, будто меня кто-то может услышать.

Пока разговариваю с подругой, ещё раз прохожусь по рядам и внимательно вчитываюсь в каждую табличку.

Нет, это какой-то сюр.

– Ира, что это такое? Как такое возможно? – повторяю сдавленно.

На глаза наворачиваются слёзы, застилают мне обзор.

Боже, как ужасно я себя чувствую…