– Не надо, Аласейа, - негромко произнес кузнец.
– Не надо. Все обойдется. Оглянись.

Коршунов послушно оглянулся и увидел, что подступившие было к нему парни Стайны подались назад, а сквозь толпу уже протискиваются, раздвигая ее грудями коней, свои: Агилмунд, Сигисбарн, Ахвизра... И Одохар. Но рикс спешился в стороне, а родичи попрыгали с коней рядом с Алексеем. Травстила как-то незаметно отодвинулся, а на его место встал Агилмунд. А рядом Сигисбарн. И Книва - почему-то плечо к плечу с недолюбливавшим его Ахвизрой, который и вовсе не из Фретилова рода, но встал слева от Коршунова. И, оказавшись между здоровенными Агилмундом и Ахвизрой, Коршунов почувствовал себя так, словно подрос сантиметров на пять и на столько же в плечах раздался. Его окатил крепкий мужской дух: острого конского пота, нагретой кожи, разгоряченных тел. Ахвизра толкнул Алексея локтем в бок, и Коршунов увидел на его здоровенном бицепсе свежую татуировку: рогатую бычью голову.

– Ну-ка, ну-ка, Стайна, повтори, за что ты намерен изгнать моего славного родича?

Голос Агилмунда был звонок и весел, словно речь шла об удачной шутке.

И Коршунову стало совсем хорошо. Чертовски приятно чувствовать себя частью целого. Частью сильного и гордого содружества, которое называется род. И которое не только всегда готово защищать своего, но и защитит, можно не сомневаться.

Но Стайна не смутился и не испугался.

– Да, - сказал он.
– Я намерен изгнать твоего родича, потому что так гласит закон.

– Да что ты говоришь?
– насмешливо воскликнул Агилмунд.

– Закон гласит: вутью должно изгнать, ибо опасен он для людей и должен жить со зверьми дикими, с ними же и ярость утоляя вдали от селений людских.

– И кто же тут вутья?
– осведомился Агилмунд.

– Вутья - твой родич Аласейа, - спокойно ответил Стайна.
– Тебя не было в бурге, Агилмунд, ты не знаешь. А мы знаем, мы видели, как без явной причины набросился Аласейа сзади на человека и убил бы, кабы моих дружинников оружных не увидал, не испугался и не образумился.

Агилмунд расхохотался, и Ахвизра вторил ему зычно, как жеребец. И даже Одохар усмехнулся в бороду.

– Воистину ты, Стайна, мирный вождь, - отсмеявшись, заявил Агилмунд. Только тот, кто никогда не видел вутьи, может сказать, что вутья ИСПУГАЛСЯ! Жаль, что не скамар [* Скамар - бродяга, скоморох.] ты, Стайна. Умеешь ты народ повеселить.

– Ты не забывайся, Агилмунд!
– рявкнул Вилимир.
– С хранителем Закона говоришь! Как смеешь говорить: "Стайна - скамар"?

– Разве я так сказал?
– деланно удивился Агилмунд.
– Это ты, Вилимир, говоришь, что мирный вождь Стайна - скамар. Я же сказал, что Стайна - не скамар. Так я сказал. Но если ты говоришь, что хранитель Закона Стайна скамар...

– Я не говорил, что Стайна - скамар!
– заорал Вилимир.

– Да? А разве не ты сейчас кричал: "Стайна - скамар"?
– Агилмунд развел руками.
– Ну, Вилимир, это же все слышали. Твой голос трудно не услышать, Вилимир, когда ты кричишь на весь бург: "Стайна - скамар!"

Вилимир вскочил в бешенстве.

– Я НЕ КРИЧАЛ: "СТАЙНА - СКАМАР!" - заревел он.

– Ну вот опять, - заметил Агилмунд, когда эхо Вилимирова вопля улеглось.
– "Стайна - скамар". Это твои слова, Вилимир. "Стайна - скамар". С таким громким голосом лучше бы тебе выбирать слова, Вилимир. Не стоит кричать "Стайна - скамар" так, что даже в ближних селах слышно...

Глаза Вилимира налились кровью, рука нашарила рукоять ножа... Он даже на миг дар речи утратил...

А Агилмунд спокойно развивал тему:

– Мы-то знаем, Вилимир, что мирный вождь Стайна - не скамар. И вряд ли тебе кто поверит, Вилимир, когда ты кричишь, что Стайна - скамар. Но все же лучше бы...

Тут Агилмунд умолк, и меч его будто сам выпрыгнул из ножен в руку. Потому что Вилимир бросился на обидчика с кинжалом в руке.

– Держите его!!!
– гаркнул Стайна, и двое дружинников успели перехватить разъяренного Вилимира на полпути.

Впрочем, возможно "по дороге" Вилимир и сам одумался, сообразил: набрасываться с ножом на полностью экипированного дружинника в "тяжелом" вооружении - чистое самоубийство.

Вилимира усадили на скамью, а Агилмунд, очень довольный, спрятал меч.

– Ну скажи, Стайна, разве Вилимир - не вутья?
– спросил он.
– Взял да и набросился на человека, который всего лишь повторил его слова: "Стайна скамар", - последнее Агилмунд выговорил с особым смаком. В толпе захихикали.

"Похоже, кличка приклеится", - злорадно подумал Коршунов.

Стайна обжег сына Фретилы столь яростным взглядом, что будь мирный вождь пирокинетиком, Агилмунд вспыхнул бы факелом.

– Нет, Вилимир - не вутья, - сухо произнес Стайна.
– Ты взбесил его своими насмешками.

– Ты говоришь о том, что я повторял его слова "Стайна - скамар?" невинно поинтересовался Агилмунд.

Теперь засмеялось уже человек десять, не меньше.

– Оставим Вилимира, - отрезал мирный вождь.
– Сказанное им не имеет значения. Мы говорим об Аласейе.