Ирэн чуть было не расхохоталась, всё-таки какой разный у них менталитет, для кого-то эта вершина успеха, оказаться в гареме ширванского хана, а для кого-то самая страшная участь.

Но пока Ирэн решила оставить свои мысли при себе, испытать гаремные наказания, о которых она читала или видела в сериалах, ей как-то не хотелось.

Равшана-ханум оставила Ирэн со служанкой, той, которая её сопровождала в пути и в помощь ей пообещала прислать свою личную служанку.

Комната была большая, метров тридцать или сорок квадратных, два больших окна, с высокими подоконниками без стекла, просто проёмы, но они наполняли комнату светом и воздухом. Лёгкий аромат цветов и свежесть. Ирэн выглянула в окно и поразилась увиденному. Прямо под окнами был разбит совершенно фантастический сад, в котором были и огромные клумбы и большие, с развесистыми кронами, деревья, и даже небольшое озерцо с водопадом, которое как раз и находилось в тени деревьев. И оттуда и шёл этот потрясающий аромат свежести.

Служанки подхватили Ирэн и показали ей ещё одно прекрасное помещение, которое примыкало к её комнате. Это была ванная комната. В каменном полу, было сделано углубление, достаточно большое чтобы разместить крупного мужчину, и оно наполнялось водой из специально подведённых труб.

— Ого, — поразилась Ирэн, — не только в Стоглавой знают про водопровод.

— Или госпожа делает пройти в общие купальни? — спросила служанка

— Нет-нет, — Ирина стало не по себе, при одной мысли о том, чтобы встретиться с обитательницами гарема, да ещё и с голой попой.

Вода, которая заполнила каменную ванну, не была горячей, а была тёплой, из чего Ирэн сделала вывод, что нагрев воды происходит естественным путём, за счёт жаркого солнца.

Вместо мыла служанки использовали что-то вроде пены, которую взбивали здесь же из какой-то ароматной смеси и каких-то корешков.

Ирэн спросила про мыло. Служанки переглянулись и с благоговением рассказали, что разноцветные брусочки есть только у Равшаны-ханум, да ещё у Эстер-аль Даула, любимой жены хана.

Равшана шла к личным покоям названного сына. Ей хотелось задать ему вопросы, она не понимала, как себя вести.

Прибыла женщина, которую он назвал ценным гостем и попросил её, Равшану-ханум, самой заняться этой женщиной.

Что это? Либо гостья представляет для названного сына большую ценность, и он не может её никому доверить, либо кто-то снова нашептал ему, что Равшана-ханум взяла слишком много власти, и надо бы её подвинуть. И этот кто-то, конечно же, его двоюродный брат. Жестокий, страшный в гневе, хитрый как гиена и ядовитый как гадюка, Ибрагим-бек.

Немного не дойдя до комнат Мустафы-хана, Равшана остановилась, услышав разговор, она спряталась за нишу, чтобы её не увидели алыпы* хана

(*алыпы (выдум.) — личная гвардия хана)

Разговор шёл как раз о гостье. Разговаривали Мустафа-хан и Ибрагим-бек.

— Зачем тебе эта женщина? — спрашивал Ибрагим-бек

— Я хочу узнать за что её так ненавидят бротты, — отвечай Мустафа-хан, помолчал немного и добавил, — мне донесли, что император русов наградил её большим орденом, и она личная подруга императрицы.

— Да, — говорил Ибрагим-бек, — я тоже слышал, что это она остановила войну между русами и Ханиданом, а про императрицу, говорили, что раньше она всё время показывала только одну часть лица, а теперь можно увидеть и вторую и это тоже благодаря этой женщине.

— Ханиданцы называют её ашу-врач*, — задумчиво произнёс Мустафа-хан, — поэтому мне интересно не только на неё посмотреть, но и поговорить с ней

(*Ашу-врач (перс.): слово «ашу» в значении «чистый», соответствует слову «гигиена», то есть, поддерживая чистоту и гигиену, врачи лечили больных и предотвращали появление болезней)

— Ты поэтому поселил её в своём гареме? — рассмеялся Ибрагим-бек, — там твои жёны и наложницы могут устроить ей «тёплый приём»

— Я поручил её Равшане, — ответил Мустафа, — она присмотрит

Равшана-ханум больше не стала испытывать судьбу и пока никто не заметил, что она подслушала разговор хана со своим братом, тихо выглянула из ниши, убедилась, что рядом никого нет и её никто не видит, и быстро пошла обратно в гарем.

Если её гостья та, о ком она думает, то это подарок судьбы для неё, для Равшаны. Но прежде, чем пойти, проведать гостью, она зашла к себе в комнаты, отослала служанку и подошла к зеркалу. Перед зеркалом она отстегнула шёлковый платок, прикрывающий её лицо и с отвращением посмотрела на серые пигментные пятна, испортившие ещё нежную кожу.

Москов. Столица Стоглавой империи. Кремль

Виленский разбирал корреспонденцию, как вдруг дверь распахнулась и вошёл курьер военной службы. Его попытался обогнать его секретарь, на ходу пытаясь объяснить:

— Сергей Михайлович, простите, это к вам срочно, донесение с Кавказа

Виленский даже подскочил: — с Кавказа?

Офицер, в руках которого было несколько конвертов, вытянулся и доложил:

— Адресовано главе Государственного Совета лично в руки