А ещё со мной остались Эдельвейс с Сатокой. Теоретически была ещё одна башня, в которой можно открыть портал к тёмной фракции, но кота эта возможность не заинтересовала.

— Кстати, патриарх, ты бы мог тоже открыть портал в свою фракцию.

— Зачем? Меня что, одного здесь мало? — удивился кот.

— Ты быстро привык к силе, приятель.

— К хорошему быстро привыкаешь, — согласился Эдельвейс.

— Поразительно, Альтаир, — перевела тему Тали. — Ты использовал справку? Здесь собраны разные артефакты из цивилизаций, которые явно не принадлежат этому миру.

— Иные миры — это про Меаса, — задумался я. — Плюс один к их возможному союзу, но я всё равно не верю, что он и здесь наследил. Да и… в целом, это логично. Но… я просто не верю, что Сай водил нас за нос со своей охотой на Мельхиора.

Кто и зачем на самом деле способствовал тому, что некрохимеролог, сшитый из души человека и осколка полубожественного некроманта из легенд тари, сумел сбежать? Чего они вообще пытались добиться этим экспериментом? И как он успел спеться с Меасом?

— Что ещё известно об основателе и директорах?

— По словам Лины, они были простой группой приключенцев, — ответила механическая кукла — Исследовали дальние острова, ничем особенным не выделялись. Хотя, сказать точно уже не выйдет — это ведь было сотни лет назад.

— И что дальше?

— Ну, они очень быстро сколотили шайку бандитов с уклоном в жестокие опыты над разумными, в полном составе перебили пару рейдов звёздных и заявили о независимой фракции.

— Значит, изначально они воевали со звёдными?

— И были уроженцами континента, — подтвердила Тали. — Хотя сейчас едва ли остался кто-то, кто бы их помнил простыми авантюристами.

— А когда они успели поцапаться с механистами?

— Хм… а ведь это произошло в одно время с первым бунтом Мельхиора. После всеобщей войны с тёмной фракцией.

— Мерзкое зрелище — объединиться против нашего права спасать свои жизни от расширения Днища, — подал голос Эдельвейс. — Вместо того, чтобы помочь нам остановить мётвую магию. Мы изначально именно такое требование и выдвигали. Почините барьер, и все будут в выигрыше.

— Правда в том, что Эхмея не просто не хотел. Он не мог этого сделать.

— А ты можешь?

— Мы уже говорили об этом, Эдельвейс. Да, могу. Но для этого нужно очень много маны. Однако барьер — не решение проблемы, а лишь возможность отсрочить неизбежное. Я с тобой честен.

— Я ценю это, друг Альтаир, — веско сказал Кот. — И помню, как ты помог мне стать тем, кто я сейчас. Об этом я тоже тебе говорил. Но если у тебя нет плана спасения нашего мира, почему бы не принять план Владыки?

— Линии маны идут туда, — сообщила Тали, указывая вперёд на массивную гермодверь.

— Будете готовы, — сообщил я девушкам. — Наша цель — разведка и диверсия, пока прибудут остальные. У меня паршивое предчувствие.

— Знаешь, ты прав, посерьёзнел кот. — На счёт предчувствия. Не против, если мы с Сатокой спрячемся в твоей тени перед входом?

— В чём подвох?

— В доверии, — улыбнулся кот. — Всё же я окажусь у тебя за спиной.

— Забирайся, — отмахнулся я. — Мне что-то для этого нужно сделать?

— Нет, достаточно твоего согласия, друг, — ответил кот и шагнул мне за спину, приобретая расплывчатые очертания призрачного марева.

В свете ламп комплекса тень теперь искажалась и будто была не совсем моей. Периодически в ней проскакивали кошачьи уши и хвост. Но в тусклом свете этого будет незаметно.

Сатока в тени Хель была заметна куда меньше. Теперь в руках у тени девушки был нож, отсутствующий в реальности. На этом различия заканчивались.

Больше никаких ощущений… если не считать того, что зрение тоже слегка изменилось. Теперь цвета вокруг мне казались немного ярче, кроме красного — он наоборот поблек и приобрёл серо-серебристые оттенки.

Справка на дверь — статус механической двери сменился на «открыто». Коррекция подняла дверь, открывая вид на сердце острова химерлогов.

Это была ещё одна огромная комната. Шестиконечное пространство ангара с тусклым светом. Я повысил яркость, и послышалось шипение — что-то живое разбежалось в стороны, к стенам.

Затем холодный свет осветил ещё одну лабораторию, но не такую заставленную. Скорее, выполненную в строгом минимализме. А в центре был алый алтарь, совершенно не вписывающийся в атмосферу высокотехнологичного научного бункера