Дарья что-то такое ощутила в его голосе, после чего диалог продолжать не рискнула. Просто молча кивнула, поманила мирмеций за собой и первая нырнула в тоннель.

Костя и Айштиль мчались по темным коридорам бункера, ведомый крохотным жуком-слугой. Тот в полете вибрировал крыльями, издавая легкий гул и указывая путь в самое сердце вражеского логова.

Внезапно Костя резко затормозил и зашипел сквозь зубы, хватаясь за запястье. Лицо его исказилось от боли, на лбу выступила испарина. Айсштиль тут же метнулась к нему, с тревогой вглядываясь в бледное лицо княжича.

— Эстро? Что с тобой? Ранен? — выдохнула она, пытаясь отвести его ладонь и рассмотреть повреждение. Но Костя лишь замотал головой, стиснув зубы.

— Нет, не думаю… Но запястье прямо огнем горит, зараза! — прохрипел он, непонимающе таращась на свою руку. Айсштиль проследила за его взглядом и обомлела.

Магическая татуировка, чернильной вязью оплетающая запястье княжича — та самая, что связывала его с Лилией и сдерживала безумие волкодевочки — полыхала тревожным багровым светом. Линии наливались пульсирующим жаром, словно вот-вот прожгут кожу насквозь.

— Что за?.. — пробормотала Снежная Дева, осторожно касаясь пальцами воспаленной кожи. Костя зашипел сквозь зубы от прикосновения, дернул рукой. Его лицо посерело от боли.

Айсштиль сосредоточилась, призывая силы стужи. Ее ладони заискрились морозной дымкой, стремясь утихомирить бушующее пламя, унять жар. Но куда там — чернильные линии на коже вспыхнули лишь ярче да злее, отторгая холод. Не помогало ничего, хоть тресни!

Княжич впился взглядом в нехитрый узор на запястье. Да что ж такое творится-то, а? Раньше татуха вела себя смирно, а сейчас будто с цепи сорвалась! Неужто печати ослабли? Дали слабину, прохудились? Тогда почему он этого не почувствовал?

— Проклятье, Лилия! — прохрипел он, — Если ты сейчас вырвешься из-под контроля, девчонкам точно крышка! Ты ж в бешенстве своем весь бункер по камешку разнесешь!

Он до хруста стиснул кулаки. Нет уж, фигушки! Он скорее удавится, чем допустит подобное! Надо что-то делать, срочно!

Но что? Времени в обрез, каждая секунда на счету. Уже и без того столько промедлили, пока разбирались с бандюганами да мирмеций спасали. А тут еще этот форс-мажор с татухой!

Костя в который раз скривился от прошившей руку боли и поднес запястье к глазам, пристально всматриваясь. Странно, печати выглядят целыми, никакого видимого урона. Так какого ж рожна тогда?..

Вдруг взгляд княжича выхватил едва приметную деталь. На тыльной стороне ладони, прямо под большим пальцем, белел крохотный шрам. Тонкий росчерк, как будто затянувшийся совсем недавно. Откуда бы ему там взяться?

Сердце екнуло нехорошим предчувствием. Неужто?.. Да быть того не может! Костя лихорадочно напряг память, пытаясь припомнить детали недавней схватки с чудовищной медведкой. Неужто…

Не давая себе времени на раздумья, княжич призвал духовный клинок. Тот послушно скользнул в ладонь, алым всполохом прорезав полумрак. Айсштиль ахнула, в ее глазах мелькнул испуг.

— Эстро, ты чего?..

Но Костя уже не слышал. Стиснув зубы, он полоснул лезвием по шраму. Тонкая алая полоска вспухла на коже, набухая кровью. Пальцы дрогнули, на миг разжались… и из ранки с тихим стуком на пол выпал крохотный темный осколок.

— Что за?.. — выдохнула потрясенная Айсштиль, склоняясь ближе. В неверном свете факела поблескивал уродливый кусочек хитина. Сомнений быть не могло — это был обломок панциря той самой демонической медведки! Видать, в пылу боя впился в ладонь княжича, да так там и остался. А регенерация возьми и затяни ранку в мгновение ока, упрятав инородное тело под кожу!

— Вот же подстава! — прорычал Костя, с отвращением глядя на извлеченный осколок. Потом поднял взгляд на Айсштиль и бросил, — Похоже, моя чудо-печать дала сбой из-за этой дряни. Панцирь-то явно темной силой фонит, вот татуха и разбушевалась.

Снежная Дева покачала головой и с тревогой поджала губы:

— Да уж, исцеляющий фактор в кои-то веки сыграл против нас.

— Было бы больше времени, я бы внимательнее осмотрел себя и заметил бы это, — с тоской произнес Костя, — Но слишком много решений прошлось принимать на ходу…

— Ладно хоть вовремя спохватились! Страшно подумать, что было бы, вырвись сейчас Безумие Лилии на свободу…

Она со смесью страха и отвращения покосилась на чернеющий хитиновый обломок. Тот словно в ответ мерзко поблескивал, источая неуловимые флюиды. Тьфу ты, мерзость какая!

— Я вовсе не уверен, что оно не вырвалось… — мрачно произнес Костя.

— Тогда что делать будем, Эстро? — Богиня перевела взгляд на княжича. Тот мрачно созерцал медленно затягивающийся порез на ладони, хмуря брови. Наконец, он решительно тряхнул головой и поднял глаза.