Шрифт:
А скорее всего, тех же самых.
И как только я их увидел, мне сразу же стал понятен интерес Ван Хенга в этой операции. Безопасность империи тут была совершенно не при чем.
Цинт просто хотел вернуть свое.
Глава 9
Если отталкиваться от моего вышеизложенного соображения, то род занятий повстанцев и конечные цели их операции не имели никакого значения. Они здесь могли хоть Вельзевула вызывать, для Ван Хенга никакой разницы не было.
Был нарушен один из его основополагающих жизненных принципов — у него забрали то, что ему принадлежало, и он должен был это вернуть. Не думаю, что дело было в деньгах, вряд ли потеря московского груза нанесла серьезный удар по финансовым делам его организации. Не думаю, что дело было в мести, мстят ведь обычно равным, а этих людей равными себе он считать никак не мог. Скорее всего, дело было в восстановлении равновесия. Люди выступили против него, люди должны получить свое наказание.
Я свое уже получил — десять лет службы — и до сих пор продолжаю его отбывать. Но во мне он увидел потенциально полезный инструмент, поэтому и сохранил мне жизнь. А этих он, скорее всего, просто убьет.
Техники завершали последние приготовления. Крутили какие-то ручки, дергали за рычаги, двое склонились над экранами компьютеров и лихорадочно выбивали на клавиатурах цепочки команд.
Руководитель проекта взирал на это все со спартанским спокойствием. Перехватив мой взгляд, он коротко мне кивнул и сразу же отвернулся в другую сторону.
В ожидании начала эксперимента я снова предался своему любимому занятию — начал прикидывать возможности. Я находился среди врагов моего врага. Могу ли я получить от этого положения хоть какую-то выгоду до тех пор, пока здесь не появятся цинты и все не разнесут?
«Хе-хе», — сказал Сэм, и эмоциональный окрас бестелесного голоса в моей голове был как нельзя довольный.
«Ты что-то сообразил?»
«О, да. Как я уже говорил, к порталу в наш мир это оборудование не имеет никакого отношения. Однако, мне удалось вспомнить, на что это похоже».
«И на что же?» — спросил я, когда понял, что сам продолжать он не будет.
Мы зависели друг от друга, и в минуты опасности он беспрекословно делал все, что я от него хотел. Но все остальное время он пытался мне отравить жизнь, как мог.
И если это не портал в мир демонов, не попытка овладеть ультимативным оружием цинтов, то что?
«Наверное, это величайший момент для этого мира. Или хотя бы второй по важности. Потому что сейчас, друг мой, ты смотришь на рабочий прототип машины времени».
Это было настолько нелепое утверждение, что я не сдержался и фыркнул вслух, чем тут же привлек внимание суетившегося рядом техника. Я виновато улыбнулся и развел руками.
— Просто вспомнил забавный эпизод из прошлого.
Он одарил меня неодобрительным взглядом и вернулся к своим делам.
«Не неси чушь», — сказал я. «Путешествия во времени невозможны».
«Несомненно, но это правило работает только для физических тел», — сказал Сэм. «Видишь бедолагу в шлеме? Держу пари, что они собираются отправить его сознание… куда-нибудь».
«И ты понял это, потому что…?»
«Потому что принадлежу к древней и мудрой цивилизации, которая тысячу лет назад знала об устройстве вселенной куда больше, чем вы будете знать еще через тысячу лет», — заявил он. «Мы экспериментировали с темпоральными потоками очень давно, еще в те времена, когда жили в физических телах. Сознание отправляется в плавание по временному каналу и дрейфует по нему, пока не найдет подходящего носителя. Тогда, если ему удастся каким-то образом договориться с прошлым обладателем тела, оно начинает жить, как обычный представитель той эпохи. Разумеется, это я тебе сейчас на неандертальском языке объясняю просто для того, чтобы ты общие принципы понял. На самом деле там гораздо сложнее.»
«И этот вселенец… он может вносить в нее изменения? В ту эпоху, в которой он окажется?» — поинтересовался я, сразу переходя к практической стороне вопроса. «Изменения, которые отразятся на том времени, откуда его отправили?»
«Разумеется.»
«И что пошло не так?»
«Ничего не пошло не так. Мы добились успеха и свернули программу, потому что не видели для нее никакого практического применения».
«Неужели ни у кого из вас не возникло желание изменить прошлое?»
«Нет. Зачем? Прошлое сделало нас такими, какие мы есть».
«А в будущее попасть тоже можно?»
«Теоретически, да. Но они здесь занимаются не этим».
Что ж, это звучало фантастически, но имело смысл. Если сопротивление ничего не могло противопоставить империи цинтов в настоящем, то в прошлом они могли сделать так, чтобы эта империя и вовсе не возникла. Жаль только, что их эксперименты находятся на зачаточной стадии и нет никаких шансов, что их удастся довести хоть до какого-то видимого результата.
Но направление их мыслей было мне понятно. Креативный подход, ассиметричный ответ. Если бы у них получилось, это была бы самая бескровная и самая красивая победа во всей истории войн. Жаль только, что в изменившейся по итогам их деятельности реальности о ней бы просто никто не узнал.