— Ха-ха. За второе точно нет, можешь вечером зайти — докажу. Но в любом случае смотреть разум, что твой, что мой, копам давать нельзя, а без секундантов хер мы докажем, что это они на нас напали, а не наоборот.

Снаружи раздались завывание полицейских сирен, и мы с Кейт не сговариваясь бросились к окну. Прямо на перрон одна за другой выезжали полицейские машины, а в качестве вишенки на торте — микроавтобус со спецназом.

— Черт возьми. Похоже это за нами.

Спецназ резво выгрузился из бусика, выстроившись в штурмовые порядки напротив первого вагона, и вперед вышел полицейский, в обычной форме, без шлема, броника и прочих атрибутов боевика.

Кто-то видимо заговорил с ним из поезда, потому что он подошел поближе, почти полностью скрывшись из нашего поля зрения, но долго думать, что же там происходит нам не довелось — телефон в моем номере зазвонил, и когда я ответил, вежливый голос попросил меня явиться в фойе первого вагона.

— Что такое?

— Меня вызывают в первый вагон.

— Они же не могут тебя отдать просто так правильно? Японский же поезд. Мне говорили, что тут мы считай, что на территории Японии.

— Мне тоже. Ну вот сейчас и узнаю.

— Я с тобой.

— Может не стоит? Тебя не звали вроде.

— Наверное они просто не знают, что я у тебя и трезвонят в мой номер. Пойдем.

Едва мы спустились на лифте на первый этаж вагона, нас тут же встретил бортпроводник и пригласил следовать за ним. Оказалось, что в вагонах есть служебные коридоры, которые идут параллельно основному, только пониже и поуже, зато там можно перемещаться на чем-то вроде крошечного электрического гольф-кара. Это оказалось сильно быстрее чем топать через все вагоны пешком. Не прошло и пяти минут как мы были в первом вагоне.

Покинув технический коридор, и уже подходя к выходу из вагона, до меня донеслись обрывки разговора. Два мужских голоса, один из которых с заметным акцентом, разговаривали на повышенных тонах.

— Слушай, кэп, не дизели. Давай мы заберем нашего пассажира, а твои пассажиры поедут куда ехали, а то я ведь могу вас тут задержать настолько, что ваша компашка потонет в судебных исках.

— Если он вам так нужен, попытайтесь достать его по каналам интерпола, а я не уполномочен выдавать пассажиров, которые находятся под нашей юрисдикцией, иностранным государствам…

— Да ты охерел паровозник! Я тебя сейчас мордой в пол уложу.

— Можете попытаться, если хотите взять на себя ответственность за международный дипломатический скандал… Хотя не советовал бы. У нас на борту такое количество средств огневого поражения, что вся гвардия города поляжет дважды, прежде чем сможет занять хоть один вагон, и это я еще молчу о губернаторах двух штатов, которые находятся внутри. Думаю, когда поезд не поедет по графику, им хватит пары телефонных звонков чтобы вы, офицер, отныне могли рассчитывать только на должность охранника парковки.

— Звали? — я вышел в фойе и увидел на пороге тамбура мужчину в форме экипажа поезда.

— Приветствую — кивнул тот — я капитан поезда, а у этого джентльмена — он кивнул на копа что стоял снаружи — есть к вам несколько вопросов.

— Ладно, отвечу — я шагнул было навстречу копу, но капитан поезда вскинул руку, перегородив мне проход.

— Отвечайте отсюда. Я думаю, офицер нас прекрасно слышит.

— Господин Воронов — сходу начал коп — у нас есть основания полагать вы что ответственны за убийство четверых граждан США.

— Стойте-стойте — попытался я остановить офицера — во-первых это не правда, а во-вторых, у меня есть право на самозащиту разве нет?

— Превышение допустимых пределов самообороны — офицер взглянул в планшет — вы буквально отрезали человеку голову.

— У вас есть запись как я это делаю? — я понял, что нет, иначе не фигурировало бы слово «отрезал», коп бы так и сказал — откусил. Да и предъявляли бы мне не превышение необходимой самообороны, а запрещенные магические практики.

— Нет, но у нас есть записи с камер в соседнем районе. Убитый столкнулся с вами на мотоцикле.

— Столкнулся? Говорите как есть — они с напарником меня ограбили, судя по всему по наводке тех двоих.

— Вы признаете, что убили их?

— Я такого не говорил. А если у вас и правда есть записи, то вы должны знать, что там происходило. Я был в своем праве.

— Записей пока нет, занимаемся этим, но и права убивать людей в нашей стране у вас тоже нет, даже если вы благородный, а они простолюдины. Это вам не Российская Империя, мистер Воронов. Я слышал, что у вас благородные имеют право убивать простолюдинов, у нас — нет.