А слушок-то прошел. Казалось бы, ничего не произошло, но все кому надо уже знают о непонятном панке, который вышвырнул с поезда Неро Спардейла. Мою стычку с давешним мажориком тоже помнят, как и то, что на поезде его больше нет.

Это был неравный бой

между небом и людьми.

Между сердцем и судьбой,

под названием «Се Ля Ви»…

Продолжала петь Кейт, привлекая все больше взглядов. Русский тут наверное никто не понимал, но голос был красивый, многим как я понял нравится.

… победитель будет прав

проигравший — просто жить.

Остальное лишь игра

под названьем «Се Ля Ви».

Зал взорвался аплодисментами и музыканты тут же, начали следующую песню. Бутылка вискаря на моем столе уже опустела, водку пить не хотелось, настроение все еще оставалось мрачным несмотря на попытки Кейт меня как-то расшевелить.

Алкоголя, вида красивой девушки и парочки песен, оказалось недостаточно. Альфред мертв, я в международном розыске, клинок сломан, Неро теперь не успокоится и будет гадить как только сможет, а из хорошего — только то что мы почти добрались до границы. За ночь проедем мимо горной цепи, потом небольшая остановка и штаты мы покинем.

Вслед за второй песней, Кейт, собрав аплодисменты зала, исполнила еще одну, а потом и еще, я опустошив бутылку вискаря, взялся за вишневый сок. За размышлениями даже не заметил как закончила с выступлением Кейт. Она дышала чуть тяжелее чем обычно, а на бледных щеках проступил румянец, но выглядела довольной. Девушка приняла аплодисменты, помахала рукой музыкантам которые двинулись к своему столику и тоже спустилась со сцены.

Когда она проходила мимо стола с «форт-ноксом» тот остановил ее, ухватив за руку и, прежде чем она успела отреагировать, изящным жестом, наверное отрепетированным заранее, подхватил со стола чайную ложку, и протянул девушке, на ходу превращая ее в золотую.

— Примите в качестве комплимента, — он кивком обозначил поклон.

— Ложка? — Кейт вскинула бровь, — оригинально. Такого мне еще не дарили.

— Форма не имеет значения, — заверил Кейт «форт-нокс» и демонстративно бросил взгляд в мою сторону, — важна суть.

Он щелкнул по ложечке ногтем, намекая на металл и, заметив, что особого впечатления не произвел, протянул руку, и когда Кейт чуть помедлив протянула ему свою, он коснулся браслета на ее запястье, отчего черная вороненая сталь, похожая на оружейную, тут же покрылась золотом.

— Знаете, — Кейт повертела рукой рассматривая обновку, — желтый не идет к моему стилю, расколдуйте как было.

— Раско… что? Простите? — сразу же потерялся этот горе Мидас, видимо к подобному он привычен не был — не могу сударыня, это теперь чистое золото.

— Ну что ж, нет так нет, — девушка сняла с запястья толстый золотой браслет и с негромким но отчетливым стуком опустила его на стол, перед «Мидасом», а я не удержавшись заржал вголосину.

— Вам бы, мистер, звезду мерседеса на лоб и юбку из баксов, — пояснил я, и сообразив что понятнее не стало, покачал головой, — извиняюсь, это я о своем, прошу прощения.

Кейт улыбнувшись, двинулась к нашему столику, и едва она повернулась к «Мидасу» спиной, я чуть поднапрягся, надеясь что это не отразится на выражении лица, и ложки с вилками на его столе задрожали и принялись завязываться узлами. Мужик удивленно проследил за метаморфозами столовых приборов, поднял перекрученную ложку, повертел в руках, посмотрел на меня.

— Форма не имеет значения, — подмигнул я толстяку.

— Можно мне газировочки какой-нибудь банку, — Кейт опустившись на свой стул, поймала проходящую мимо официантку и повернувшись ко мне пояснила, — что-то жарко стало.

— Маунтин клоу, — поморщился я когда Кейт откупорив банку сделала глоток, — самая невкусная же.

— Нормальная, — пожала Кейт плечами, — всем нравится.

— Ты не чувствуешь как она воняет? Да и на вкус…

— Химозой какой-то попахивает, конечно, но очень даже ничего, приятная.

— Хм, странные вы все, — пожал плечами уже я, — гадость же несусветная. Как будто из соплей делают… Кстати, это мы делаем. В смысле наша семья владеет заводом.

— Правда? — удивилась Кейт, — Спардейлы же оружейники.

— Вот-вот. Я тоже так сказал… Кстати, завод будем проезжать, он здесь, — я кивнул в окно где на фоне темного неба угадывались контуры гор, — впереди будет горный пик в виде когтя, в честь него и назвали.

— Ты помнишь такие нюансы?

— Вспомнил, потому что на истории об этом месте рассказывали. Сюда во вторую мировую немецкая ФАУ прилетела, пробила разрыв в реальности и какая-то сильная дрянь оттуда пролезла, насилу забороли или не забороли а сбежала, историки все еще спорят. До сих пор частенько трещины открываются и всякая нечисть лезет.