– Решишь сбежать, и аркан натянется, поняла?

Кивнула. Я ведь не дура в конце-то концов. Знала, что просто так меня никто по замку гулять не пустит. Хорошо, что хоть не на шею этот чудо-поводок додумался надеть.

– Слушаюсь и повинуюсь, – присела в книксене.

– Не ехидничай.

– А мне больше ничего не остается, – парировала я.

– А ты не думала, что слишком много себе позволяешь?

Тут я тоже не растерялась.

– Я позволяю себе ровно столько, сколько вы готовы терпеть, – и улыбнулась ему во все свои зубы. – Раз вы до сих пор меня не прибили, значит, я вам нужна.

Клянусь, я слышала, как Роман зарычал, но на удивление, все свои комментарии оставил при себе. Видимо, решил, что ругаться с ави почти на виду у всех выше его достоинства.

Я же не унималась:

– А как ты объяснишь жителям замка, кто я такая. Вроде бы кан просил держать все в секрете.

Кани скептически приподнял бровь.

– Никому я ничего говорить не буду, все и так поймут, что ты хона.

– Боже, – пробормотала я. – Сколько у вас непонятных слов в лексиконе. Одна тарабарщина и ни грамма смысла.

– Хона – это безродная ави, которая настолько потеряла смысл в жизни, что сама пошла в рабство к драконам, – снизошел Роман до объяснения. – И поверь, после того, как оракул вернет ветер Правителю, ты либо станешь ей, либо исчезнешь и из этого мира.

Вот теперь мне было не до смеха.

Стася

Целый час я моталась за Романом по замку, словно собачонка, безмолвно наблюдала за тем, как он собирается в наше неожиданное турне. И умирала со скуки. А еще от голода. О чем нас оповестил мой громкий пустой желудок.

– Святая Пустота, – кани перевел на меня недовольный взгляд. – Мне сейчас совершенно не до этого.

– Я тут не при чем, – насупилась, сложив руки на груди.

– И тут ты не при чем? – изогнул бровь Роман. – Ты хоть когда-нибудь берешь на себя ответственность за свершенные поступки?

– Только когда действительно виновата, – беззлобно огрызнулась.

Внутри еще теплилась, едва тлела надежда, что он соизволит, со своего барского плеча, покормить бедную меня. И видимо, я прогневала еще не всех богов во всех мирах, потому что Роман, тяжело выдохнув, сокрушенно согласился.

– Еще не хватало, чтобы вновь упала в обморок где-то на середине нашего путешествия. Там уж даже сам кан тебе не поможет.

Кани повел меня по коридорам, а я призадумалась, пытаясь при этом сильно не отставать. Мужчина меня не обманул, аркан действительно ощутимо тянул руку, а еще сжимался, норовя передавить мне вены. Но, тем не менее, мысли мои возвращались к последним словам Романа. Как по мне, они всегда могли дать мне пару живительных и безумно кислых капель, чтобы привести в себя. Мужчина определенно темнил.

Наконец мы завернули в один из поворотов, и я с блаженством отметила умопомрачительный аппетитный запах еды, манящий меня как никогда. От довольства даже глаза закрыла.

Роман провел меня в святую всех святых – в кухню. Грузная повариха посмотрела на нас с подозрением и хотела было что-то сказать, однако, завидев моего сопровождающего, сразу расплылась в довольной улыбке.

– Кани Меддокс, какими судьбами? – проворковала женщина, вытирая руки о заляпанный фартук. – Неужто проголодались? Или просто захотели навестить старушку Тагду?

Впервые я заметила на лице Романа нечто похожее на теплоту. Мужчина отрицательно покачал головой с доброй улыбкой на губах.

– Я обязательно забегу к вам в ближайшее время, когда работы будет поменьше. А пока собери-ка, Тагда, пожалуйста, корзину с провизией. И можно побольше и побыстрее?

– Конечно-конечно! Все сделаю! А вы, быть может, присоединитесь к кану? Он как раз обедает с...

Договорить она не успела, потому что из соседней комнаты послышался громкий женский крик и шум битой посуды. Мы с Романом переглянулись, догадавшись, кому принадлежит голос.

– Думаю, не стоит им мешать, – быстро проговорил он и, ухватив с одной из тарелок два еще дымящихся пирожка, поспешил со мной на выход. – Я скоро загляну. За корзиной.

Повариха что-то ответила, но нам уже слышно не было.

– Даже не думай упоминать то, что услышала при кане, поняла? – строго предупредил меня Роман.

– Не буду, – легко согласилась я, хотя на самом деле ничего толком и не расслышала. Лишь немного позлорадствовала над аной Аморантой. – Если дашь мне пирожки.