Глава 1

Аннотация:

В папу Аллана тайно влюблены все воспитательницы и нянечки детсада, где я работаю. Роскошный состоятельный мужчина, вдовец, а уж какой загадочный! Я о нем даже не мечтала, но неожиданно он пригласил меня на ужин. Однако оказалось, что это не свидание, а предложение работы: стать его помощницей. Помощницей стража тьмы! Условия контракта, конечно, заманчивые, но… На три года я должна перебраться с ним в другой мир, да еще и выйти за него замуж. Фиктивно, разумеется.

Или… нет?

Приветствую всех, кто присоединился к чтению. Как всегда, большое спасибо за ваши звездочки, комментарии и награды, и прошу прощения, что не всегда могу поблагодарить каждого лично ???

Напоминаю, что акция «доступ за отзыв/коллаж/арт» бессрочная. Если вдруг у вас нет возможности купить книгу, это альтернативный вариант.

Проды ежедневно в полночь, с одним выходным в неделю, в субботу или в воскресенье

— До свидания, Иза Ивановна! — хором проскандировали двойняшки Нина-и-Зина, просачиваясь в открытую дверь.

— До свидания, Елизавета Ивановна, — попрощалась их мама.

Большинству моих четырехлеток выговорить «Елизавета» было еще не по зубам, но даже «Лизу» они умудрялись превратить в «Изу». Впрочем, я не возражала, мне нравилось.

Посмотрев на часы, я вернулась в группу, где Даша и Аллан сосредоточенно строили вавилонскую башню из кубиков. Дашу частенько забирали последней, но Аллан — это было что-то новенькое. Обычно он уходил домой одним из первых, чаще всего с пожилой женщиной, которую называл Лолой. Сначала мы все думали, что это бабушка, но выяснилось, что няня.

Иногда за ним приезжал на черном «Лексусе» папа, и тогда у всех воспитательниц и нянечек находились срочные дела в моей группе. Дамы из кожи вон лезли, чтобы попасться ему на глаза, даже замужние и пожилые. Потому что папа Аллана был просто эталонным красавцем. Хоть клади его под колпак в Палату мер и весов. Высокий стройный брюнет с глазами невероятного василькового оттенка и четкими, как из-под резца скульптора, чертами лица — его не портил даже тонкий шрам на виске, наоборот, придавал безупречно рафинированному облику пряно-пикантную нотку. Мы спорили, сколько ему лет. Может, тридцать, а может, и сорок. Что называется, без возраста. Он всегда был безупречно вежлив, сдержан и отстранен, но от одного лишь взгляда — без малейшей заинтересованности с его стороны — у меня предательски теплело в животе.

Этот мужчина был убойно сексуален, и вместе с тем проскальзывало в нем что-то такое… Я не могла этого сформулировать при всем желании. Завораживающее? Пугающее?

Принц ночи — так называла его романтичная воспитательница старшей группы Лелечка. И да, пожалуй, ему это очень подходило. Как и имя — его звали Эйдар Монеско. Вот так, без отчества. Потому что какой-то иностранец, хоть и с российским гражданством. Нам оставалось только гадать: итальянец, грузин, грек, турок, араб? Или, может, еврей? Или румын? Однако по-русски он говорил без малейшего акцента, и никаких характерных признаков какой-либо национальности в нем не наблюдалось. Светлокожий, золотисто-рыжий, кудрявый Аллан был абсолютно на него не похож. Пошел в мать? О ней мы знали лишь то, что она умерла.

Еще одной загадкой оставался род занятий Эйдара. В личном деле Аллана в графе «Сведения о родителях» было записано лаконично и непонятно: «Член наблюдательного совета ЗАО „Н-групп“». Но очевидно было, что человек очень даже состоятельный. Не только по машине и костюмам ценой в несколько моих зарплат. Большие деньги всегда накладывают свой отпечаток. На кого-то отпечаток вульгарности и дурновкусия, на кого-то — сдержанной, не бросающейся в глаза, но вполне ощутимой, как аромат тонкого парфюма, роскоши. Наверняка он мог отдать сына в частный садик или вообще держать дома, но по какой-то причине предпочел самый обыкновенный, муниципальный.

За Дашей пришла мама, я проводила их и вернулась в группу. Аллан водрузил на вершину башни синий конус и теперь придирчиво разглядывал их с Дашей общее творение.

— Что-то твоей няни нет, Аллан, — я погладила его по рыжим кудряшкам.

— Сегодня меня заберет папа, — ответил мальчик. — Но он задерживается.

Аллан единственный из группы четко выговаривал все звуки, да и в целом говорил совсем не как четырехлетний. Он заметно опережал сверстников в развитии, свободно читал, считал до ста. Если мне надо было ненадолго отлучиться, я всегда могла посадить его читать вслух. Он вообще был какой-то очень взрослый и… неотмирный. Часто о чем-то задумывался и не сразу реагировал, если его звали.

«Ну что ты хочешь? — пожимала плечами нянечка Света. — У парня мать умерла. Ясное дело, он не такой, как другие. И занимаются с ним очень плотно, это заметно».

— Ну если папа задерживается, давай мы с тобой приберемся немного, — предложила я. — Башню оставим, она красивая, а остальные игрушки сложим. Ты будешь мне подавать, а я складывать. Идет?

— Идет, — кивнул Аллан, поднимая с пола плюшевого зайца. И добавил задумчиво: — Мы скоро уедем, Иза Ивановна. Жаль. Мне здесь нравится.