– Всем отдыхать!
– в том же повышенном тоне ответил Ремилард.
– А я отправляюсь на рыбалку.

5

В первую неделю перемирия вся Многоцветная Земля, казалось, пришла в движение.

В былые годы только тану с семьями, всегда в полном составе, являлись к началу ритуальных битв. На этот раз по всем городам и весям были развешаны официальные манифесты, в которых объявлялось, что по распоряжению короля Эйкена-Луганна все жители Многоцветной Земли - даже те, кто обычно оставался дома для охраны жилищ и сельскохозяйственных угодий, - обязаны были явиться в Нионель на Великий Турнир. Дома и собственность, государственные учреждения, постройки, дороги надлежало оставлять под опекой честных и исполнительных рамапитеков.

Нежданные каникулы пришлись по душе и обладателям ментальных ожерелий, и людям, лишенным этих отличий. Более того, приглашение распространялось даже на тех, кто был не в ладах с законом. И вот из диких пустошей Испании, со склонов древних Альп, с Юрского нагорья на великую северную равнину потекли ручейки человеческих потоков. Поднимались жители из болот Бордо и Парижской впадины, с полуострова Авен и из сумрачных лесов туманного Альбиона, куда тоже долетел призыв короля. Все спешили в Нионель, привлеченные ожиданием невиданных доселе зрелищ, бесплатных угощений и питья... На Золотом поле только людей зарегистрировалось более сорока пяти тысяч - фактически все, кто когда-то перебрался в Европу времен плиоцена. Полторы тысячи из них были полноправными оперантами и отмечены золотыми ожерельями. Примерно раза в два больше прибыло тех, кто получил эту высокую награду не за метаспособности, а за исполнение королевских поручений или за высокое профессиональное мастерство. Носителей серебряных ожерелий было четыре тысячи двести человек, около восьми с половиной тысяч серых ошейников и почти двадцать тысяч лишенных ожерелий. Эти люди добровольно пошли в услужение тану. Свободных людей, или, как они еще себя называли, первобытных, явилось около восьми тысяч, причем половина из них уже месяц назад перебралась поближе к Нионели.

Старый Танданори Каваи тоже услышал о приглашении короля и, немного поразмыслив, остался в родной деревне Скрытые Ручьи. Силы убывали с каждым днем, расходовать их следовало экономно. Сколько ему еще надо сделать, чтобы подготовиться к сезону дождей! Какие тут праздники!..

Стейн Ольсон, прослышав о предстоящем турнире, тоже отказался покинуть родной дом. Скверные предчувствия одолевали его, он интуитивно чувствовал опасность и в конце концов решил, что Золотое поле во время великого сражения - не самое лучшее место для него и его семьи.

Голда на далеком острове Керсик так ничего и не узнала о королевском приказе. Никто не сообщил ей о Великом Турнире. Она уже была на восьмом месяце, и ее ребенок, плод слияния трех рас, уже бурно шевелился в животе.

Кроме объявленного повсеместного призыва собраться на Золотом поле, король как верховный оперант Многоцветной Земли отправил но эфиру шифрованный приказ: всем обладающим метаспособностями собраться в Нионели и быть готовыми вступить в небывало мощное объединение, иначе Враг, говорилось дальше в приказе, сможет завоевать всю нашу землю.

Это было повеление короля, и все рыцари тану и метисы, кроме тех, кто принадлежал к сторонникам Минанана или находился в оздоровительной оболочке, отправились в Нионель. Чистокровных тану было две тысячи четыреста рыцарей и почти пять тысяч полукровок... Вместе с оперантами-людьми будущее метаобъединение насчитывало более тринадцати тысяч бойцов.

Хозяев-ревунов никто сосчитать не удосужился, а вот фирвулагов явилось на турнир свыше восьми десятков тысяч.

Где-то в середине октября, когда ярмарка в Ронии была в самом разгаре, когда неожиданно вновь наступила жара и воздух прогрелся до тридцати пяти градусов по Цельсию, когда грозовые тучи отогнало далеко на юг и они скрылись за сахарной головой курящегося вулкана Монт-Доре, в небесах над Многоцветной Землей появилось нечто невиданное, наводящее ужас.

Толпы путников, следовавших по Большой Южной дороге, соединявшей Ронию с Афалией и Горией, сначала оторопело замирали, потом, вывернув шеи, продолжали идти, вглядываясь в ясную полуденную голубую высь. При первом взгляде на чудо, появившееся в небесах, никто не мог удержаться от возгласа - изумленного, радостного, словно довелось узреть что-то долгожданное, - либо вскрика ужаса, панического вопля. Халикотерии, пестрые первобытные гиппарионы, наполовину прирученные антилопы, завидев в поднебесье этот предмет, срывались с места и с диким ревом разбегались по степи. Повсюду - на базарной площади Ронии, в лагерях, разбитых странниками, на главном тракте - слышались крики перепуганных животных, приветственные возгласы людей и ошарашенных тану, ужасный визг и вопли пораженных фирвулагов.

На первый взгляд Божье - или дьявольское?
– наваждение было похоже на темную гигантскую рыбу: коротко обрубленные плавники, игольчатый нос... Существо, продвигаясь вперед, словно принюхивалось, и чем ближе оно прижималось к земле, тем все больше и больше становились его размеры. Пурпурное пламя внезапно объяло невиданную рыбу, в которой бывшие граждане эпохи Галактического Содружества быстро опознали аэроплан, только какой-то необычной, экзотической конструкции. Когда машина зависла над дорогой, ведущей из Ронии в Нионель, карлики-жители подземных пещер - принялись обстреливать невиданное чудище психокинетическими зарядами, а их наземные собратья в степях, опасаясь ответных ударов, истошно завыли...

Обо всем, что случилось, люди потом рассказывали легенды. Весть о происшедшем передавалась от отца к сыну, от сына к внуку. Невысоко над землей в брюхе чудесной птицы вдруг открылся люк, и оттуда порция за порцией посыпались тысячи золотых яиц - впечатление было такое, что чудище вдруг принялось метать икру. Аэроплан неожиданно заскользил боком в одну, потом в другую сторону, при этом щедро осыпая собравшихся внизу людей удивительными подарками. Яйца, не долетая до земли, вдруг начинали лопаться - вниз посыпались сладости, сочные фрукты, бутылочки холодного пива, даже печеные раковины с ликерной начинкой. Некоторые тану благоговейно шептали: "Мерси-Розмар!" - невольно вспоминая представление, которое королева устроила на Серебристо-Белой равнине во время последней Великой Битвы. Другие - если не все - как мальчишки гонялись за падающими с небес подарками. Даже фирвулаги выказали неожиданную прыть, словно забыв, что еще минуту назад обмирали от страха.