— Это мужской голос, — в сотый раз повторила я, — и во сне я видела только глаза — синие, словно сапфиры! Они сияли так ярко, будто в них отражалось звездное небо и что самое удивительное — форма зрачков, она вертикальная. В моем мире таких существ нет, я бы точно запомнила. И появились они почти одновременно, правда мужской голос чуть раньше, это я уже сейчас понимаю.

— В смысле? — Кхан ходил из стороны в сторону, пытаясь собрать информацию воедино, Лита не выдержала и разложила картишки, правда потом пожалела, так как оказалось, что я знала правила и неплохо так умела мухлевать.

— Я выиграла, — тихо заметила я, показывая Лите козыри в связке, — в том смысле, что вначале мне снились сны. Просто сны, где я в лесу, где мимо пробегают животные, а я стою на месте и вижу перед собой вход в пещеру. Этот момент в моей голове сидит еще с детства — сон довольно часто повторялся, и я уже давно привыкла к нему. Вот только в последние месяцы я слышала слишком сильный ветер, он бил порывами, будоражил привычный мне мир… Мне кажется, в этом ветре был голос.

— Этот ветер казался тебе опасным? — тихо заметил Кхан, не в силах замереть на месте. Демон так и ходил из стороны в сторону.

— Нет, наоборот. Мне казалось, что меня словно защищают от чего-то. Но это было очень давно…

— И как давно?

— Может месяца три назад…

— Как раз стали о мирном соглашении договариваться, — воскликнул Морок, — и что это может означать? Так, подождите. Может есть кто-то, кто ее защищает? Но почему? Анна, а родители твои кто? Может ты сирота, а они внезапно всесильные маги, которые скрывали от тебя свою кровь?

— Они живы и прекрасно чувствуют себя на Кипре — это место с песком, морем и солнцем, — ответила я, а затем произошло кое-что странное.

— Вы не живете вместе? — поинтересовался Кхан, все же сев обратно за стол.

— Нет, уже довольно давно.

— А когда они переехали? Может мы сможем и это событие как-то связать?

И вот тут наступило молчание…

А когда они переехали? Я не помню…

— Анна…

А почему я этого не помню? Странно…

— Мне было… может лет десять, а хотя... нет… примерно в четырнадцать мы в поход ходили, но… Но они вроде тогда уже на море жили… Значит приезжали меня навестить… Думаю мне было лет семь, потому что я осталась с бабушкой.

— Ты с семи лет жила без родителей, и они спокойно уехали леший знает куда и оставили тебя такую мелкую кровососущую пакость на бедную несчастную бабулю? — возмутившись, Свэн выпил седьмой бокал воды, в очередной раз отгоняя от себя Жорика. Мой кот успел посидеть у всех на коленях, кто находился в этой комнате. Единственным, кто не проникся к нему симпатией был не менее хвостатый товарищ, которого откровенно воротило от чужого кошачьего запаха.

— Знаете, так было нужно, — уверенно заявила я, — им пришлось это сделать, но и бабуля у меня женщина сильная, она любого демона в баранку свернуть может, так что…

— Ясно, — Кхан не хотел говорить на эту тему дальше, но мне показалось, что он что-то задумал. Или наоборот чего-то ожидает уже от меня. — Думаю, что тебе нужен отдых, Анна. Хватит на сегодня вопросов, продолжим завтра. Оставьте нас.

Командный голос был воспринят совершенно спокойно. Отряд Кхана тут же встал со своих мест и спокойно вышел вон. Волк тоже пропал, как всегда исчезая прямо в воздухе.

— А ты куда? — я сильно испугалась того, что мне придется спрашивать обо всем Кхана, хотела Морока догнать, но мне не дали.

— Я хотела спросить у Морока, где мне спать…

— Здесь…

Вновь наступило молчание… Кхан указал мне на кровать, на которой я недавно сидела. И кровать в этой комнате была одна…

— В смысле? — мой голос перешел на высокие звуки, что демону не понравилось.

— Ты моя жена, Анна. Будет странно, если ты уйдешь в другую комнату, это не по правилам. Поэтому теперь мои покои стали нашими.

Вновь молчание. Я застыла словно статуя на месте и даже не двигалась, только на демона уставилась своими большими уставшими глазами. Кажется, я и рот прикрыть не могла от шока.

— И где я буду спать?

— У тебя два варианта, — обрадовал меня демон, — или со мной в кровати или на полу. Мне все равно, что ты выберешь…

Он замер напротив окна, на фоне яркого кровавого неба его фигура казалась просто дьявольской. Холодный, тяжелый взгляд будто под кожу проникал, он изучал меня все время, было видно, что не верил, опасался и не доверял.

Тем временем молчание затянулось, а закат за окном становился ярче и насыщенней, словно само небо кровоточило, оно страдало, показывая боль. Сильный ветер врезался в плотно закрытые окна, а Кхан лишь слегка шелохнулся, словно хотел еще что-то спросить, но передумал.