Она берёт меня за руку и мы идём в столовую.

Поужинав, возвращаемся в свои комнаты.

— К тебе или ко мне? — задаёт вопрос Сибилла и румянец заливает её лицо и грудь.

Это так мило, и возбуждает. Никогда не думал об этом. Или так происходит только когда рядом моя Сибилла. МОЯ.

— Давай к тебе, — отвечаю я, притягивая жену к себе ещё ближе, — у тебя такой чудный диванчик…

Как можно покраснеть ещё сильнее? Но это так заводит.

Сибилла берёт меня за руку, заводит в свою комнату и усаживает на диван.

Ренард

Я сел на диван и сразу притянул жену к себе, усадил на свои колени. Диван широкий, таких у нас ещё не было. Удобный.

Наконец-то мы вдвоём. Сибилла смотрит на меня, в глазах огонь и желание. Я так долго мечтал о таком взгляде, чтобы на меня ТАК смотрели, а не с отвращением или страхом. И я тону в этих глазах, сгорают в этом огне и желании.

Притягиваю жену к себе ещё ближе, лезу рукой под платье, хочу прикоснуться к её голым ножкам. Кто придумал эти платья? Пока доберёшься до тела уже ни на что сил не хватит. Можно быстро сорвать платье, но не буду, не хочу пугать мою девочку. Медленно веду рукой по её ноге вверх. Чулки, почему ещё и чулки? Но я их быстро стягиваю. Сибилла охает, а её глаза ещё больше блестят. Я поглаживаю ногу подбираюсь к внутренней части бедра. По телу Сибиллы пробегает дрожь. И дрожь её тела передаётся мне. Желание жжёт изнутри — опрокинуть на диван и овладеть. Но я так не хочу, теперь не хочу. Когда моя девочка рядом всё во мне меняется. Я хочу быть с ней нежным и медленным.

Сибилла берёт в свои ладошки моё лицо и приближается.

— Поцелуй меня, — просит с придыханием. Я тянусь к ней. Хочу почувствовать вкус её губ, они притягивают меня.

Пару сантиметров от обладаниея её губами. Прикоснуться, проникнуть внутрь, выпить её вкус. НЕТ.

— Я не могу, — выдыхаю в её приоткрытые губы.

Я правда не могу, все моё тело в ступоре. Только горело желание, а теперь, как будто меня в лёд превратили.

— Почему? — она смотрит на меня с непониманием, — ты не хочешь меня целовать? не хочешь меня?

И в глазах такая тоска и разочарование. Сейчас надумает себе лишнего. Уже и ладошки положила мне на плечи, пытается отстраниться.

— Дело не в тебе, милая. Я ещё никого не целовал. И этому есть причина.

Сибилла выдохнула и успокоилась.

— Ты можешь мне рассказать?

Поглаживаю её бедро, не могу к ней не прикасаться. Хочу её, но и поговорить нужно, между нами не должно быть недопонимания.

— Это случилось двадцать лет назад. В нашей стране была попытка захвата власти. Тогда погибли наши с Дамианом родители, два брата и сестра. Дамиан был ранен, а меня выкрали. Мне было семь лет и я всё помню. Тогда в наш мир пришли демоны из другого мира. Им не нужна была наша земля, им нужны были наши люди, вернее их эмоции, любые: злость, ненависть, любовь, страх. Демоны питаются этими эмоциями. Им не нужно было править нашим миром, им нужен был династический король, чтобы люди не бунтовали. Но король должен быть им подконтролен. Поэтому они украли меня, самого младшего сына династии, потому что со старшими они договориться не смогли. Демоны решили влить в меня тьму, думали, что ребёнку это будет сделать легче. Они бы воспитали меня, посадили на трон, как свою марионетку и всё было бы хорошо. Я был в пещере, подвешен на цепи, в меня пытались влить тьму, но я не принимал её, не мог. То-ли демоны были низшего порядка, то-ли моё человеческое тело не принимало тьму, ничего у них не получалось. Пока не пришла ОНА. Мирада — высший демон. Она видела, что я уже измучен и нахожусь на грани жизни и смерти. Она была недовольна, рассправилась с неудачниками. И принялась за меня сама. Мирада влила в меня свою тьму очень легко, прикоснувшись своими губами к моим. Я маленький, измученный, обессилевший, желающий себе скорой смерти — не мог уже сопротивляться. Это было очень больно. А потом — темно.

Сибилла продолжает смотреть на меня, а по её щекам текут слёзы. Ей жалко меня? Не терплю жалости к себе.

— Не надо меня жалеть!

Светлана

Я так ждала окончания ужина, так боялась, что будет как в прошлый раз и нам опять не удастся побыть вдвоём.

Мы зашли в мои комнаты, опустились вместе на мой шикарный диван. Ренард держал меня в своих руках. Мне ничего не хотелось говорить. Мне нужны были его прикосновения. Мне всегда хотелось его потрогать, с нашей первой встречи. Он добрался до моих ног, снял чулки, запустив при этом дрожь по всему телу. И мне ужасно необходимы сейчас его губы на моих. Но Ренард не целует меня. НЕ МОЖЕТ! Во мне поднимается волна бунта, почему это я не могу получить то, что я сейчас хочу. А я хочу всего лишь поцелуй — сладкий, горячий. И продолжения хочу! Моё либидо просто взорвёт меня из нутри. Я не чувствовала ничего такого в прошлой жизни, а сейчас просто срывает все тормоза.

И Ренард начинает объяснять, почему не может меня поцеловать.

Я уже слышала историю его похищения, но из его уст она звучит по другому. И по мере того, как он говорил, во мне опять всё внутри сжималось. Я опять плачу от жалости к тому мальчику.

Ренард видит мои слёзы и весь напрягается.

— Не надо меня жалеть. — говорит он твёрдо и разочарованно смотрит в мои глаза.

— Ну, что ты, я не жалею тебя, — говорю я мужу и глажу его по шекам, — ты взрослый, большой и сильный мужчина. Мне жалко того мальчика, который всё это стойко перенёс. Малыша, который пытался противостоять злу. Не думай об этом. Обними меня крепче. Я хочу тебя.

Ренарда не нужно было долго уговаривать.

— Не обижайся на меня, я всё компенсирую.

И он так крепко прижал меня к себе, что косточки захрустели, а мне так и нужно было, мне нужна его страсть, потому что свою я уже не могу сдержать.

Ренард впился губами в мою шею немного прикусывая, посылая табун мурашек по моему телу. Меня опалило жаром, я просто вспыхнула. Мне срочно нужно добраться до его тела. Я принялась его раздевать, но у меня ничего не получается, какие-то странные застёжки.

— Моя не терпеливая девочка, — смеётся в мою ключицу Ренард, он успел добраться поцелуями туда. — давай я тебе помогу раздеть меня.

Он поставил меня на ноги, и сам встал. Затем развернулся и посадил меня на диван, а сам встал напротив. Я села и стала смотреть на него. Он медленно начал расстёгивать китель, откинул его в сторону. Принялся за рубашку, расстегнул одну пуговицу, другую. А у меня уже рвёт крышу. Я крепче сжимаю пальцы на руках и до боли прикусываю губу. Вижу на его лице довольную улыбку.