В одночасье ставшая наследницей богатого и знаменитого рода сирота – легкая добыча для мужчин, жаждущих наживы. И внезапные родственники не рады внебрачной дочери умершего князя.
Среди лжи и обмана, льстивых речей и пустых обещаний, ненависти и зависти нужно найти защитника – того, кто чист душой и сердцем. Только он избавит от проклятий, что насылают родственники отца, и от странных, непонятных снов, что не оставляют в покое с тех пор, как в имении появился новый мажордом.
Пролог, в котором герой становится жертвой жестокой дворничихи
Москва, 2023 год
Снегу за ночь навалило столько, что машина превратилась в огромный сугроб. Еще и соседи, уехавшие со двора раньше, подлянку устроили: раскапывая своих «коней», снег кидали под колеса Егорова внедорожника.
В багажнике Егор возил щетку и скребок, неизменных зимних спутников тех, у кого нет подземного гаража, но не лопату.
Сколько можно твердить отцу, что есть жилье лучше, чем дореволюционный доходный дом! И машину удобнее ставить в гараж, а не бросать на узкой дороге старого московского дворика. Но дед с бабушкой обожали огромную квартиру с высокими потолками, и переезжать не собирались.
– Работай, внучок, - говорил дед. – И квартирку купишь, где хочешь и какую хочешь.
До окончания универа он Егора баловал: оплачивал учебу, счета, любые прихоти выполнял. А после – как отрезало. Внедорожник крутой подарил за красный диплом, трудоустроил в одной из своих гостиниц, на должность младшего менеджера, и сообщил, что отныне внук будет жить на собственную зарплату и строить карьеру с низов. Единственная поблажка – дополнительное условие. Если Егор съезжает на съемную квартиру, то платить за аренду, еду и прочие потребности будет сам, а если останется с дедом и бабушкой, то проживание с питанием – за их счет.
Егор мечтал жить отдельно, но быстро подсчитал, что выгоднее со стариками, откладывая деньги на ипотеку. С его зарплатой только ипотека и светит, причем лет через десять, не раньше. А если он сегодня опоздает на встречу, и ему влепят штраф…
– Настасья Пална! – завопил Егор, бросаясь к дворничихе, скребущей тротуар на другом конце двора. – Настасья Пална, одолжите лопату! Срочно!
Дворничиха обернулась, и из-под платка, намотанного поверх старой телогрейки, сердито сверкнули серые глаза. Егор попятился, узнав девушку.
– Янка, ты? – спросил он внезапно севшим голосом. – Когда вернулась?
– Тебе не доложилась, - ехидно ответила Янка. И добавила не без удовольствия: - Пшол вон!
После чего с удвоенной энергией принялась махать лопатой.
– Анастасия Павловна где? – глупо поинтересовался Егор.
– Я за нее, - буркнула Янка по классике. – Проваливай, кому сказано!
– Это не твой двор! – возмутился Егор, приходя в себя.
Мало ли, что в прошлом было! Он жилец, а она – дочка дворничихи, обслуживающий персонал. Чего ему смущаться!
– А это… - Янка потрясла в воздухе инструментом. – Не твоя лопата.
– Послушай... – Егор вздохнул. – Мне жаль, что так вышло. Правда. Глупая была шутка. Прости. Одолжи лопату, пожалуйста. Я опаздываю.
– Надо же, сколько ты слов вежливых знаешь, - фыркнула Янка. – Да не поздно ли прощения просить? Хороша ложка к обеду.
– Я и не собирался! – опять вспылил Егор. – Дай лопату, машину откопать нужно. Срочно.
– А мне тротуар надо чистить. Срочно, - парировала Янка. – Снегу по щиколотку, а он идет и идет.
– Есть же еще лопаты в подвале, - настаивал Егор.
– Есть, - согласилась она и протянула ему ключи. – Иди, бери. Ключи мне вернешь, как лопату на место поставишь.
В подвал можно попасть только из первого подъезда, и это означало, что Егору придется обходить дом, причем дважды. А он в обуви, не предназначенной для прогулок по зимним улицам. От его подъезда до машины каких-нибудь два шага, а в офисе – подземный гараж.
– Ян…
– Я не поняла, тебе нужна лопата или нет?! – рыкнула Янка, не дав и слова вымолвить. – Нужна? Вот ключи. Не нужна? Топай отсюда!
Выругавшись сквозь зубы, Егор схватил связку ключей и бодрой рысью поскакал к подвалу, старательно обходя скользкие места. На месте он, чертыхаясь, минут десять подбирал нужный ключ. Схватив лопату, бросился обратно – и навернулся на безопасном, казалось бы, месте. Поскользнулся, не удержал равновесия – и распластался на льду, больно стукнувшись затылком об асфальт. Лопата, взлетев в воздух, приложила Егора древком по лбу.
И наступила тьма.
Глава первая, в которой герой прибывает в распоряжение героини
Москва, 1859 год
– А что, любезный братец, новый управляющий уже прибыл? – спросила за завтраком Ольга Леонидовна.
– Мажордом, маменька, - поправил ее Жорж.
При крещении его нарекли Георгием, но с детства звали на французский манер, Жоржем.
– Ах, какая разница! – воскликнула Ольга Леонидовна.
Василий Леонидович степенно доел блинчик с творогом, отпил чаю и кликнул Глашу, старшую из сенных девок. Ей и переадресовал вопрос сестры.
– А как же, прибыли-с, - затараторила Глаша. – На крылечке поутру нашли, как молочница приходила. Перенесли в каморку к Петру Фомичу.