Шрифт:
Я ей понравился? Молодой госпоже, о которой даже не смел мечтать?
– Приду завтра, Рыжик. Возьму тебя к себе, если ты вылечишься. И если ты не против, конечно, - и засмеялась.
Надо быть честным, ведь она все равно узнает... бумаги посмотрит и узнает. Может, ей неприятно будет.
– Госпожа, я...
– набираю воздух в лёгкие и говорю, пока не передумал: - Госпожа, я бордельный. Недолго был, до приюта.
– У тебя же клейма нет, - удивляется она.
– Меня отдали туда на неделю в наказание, а потом не стали забирать. А потом бордель проверять стали, и многих в приют отправили. И меня тоже.
– Ничего страшного, - спокойно говорит госпожа.
– Теперь ты у нас. Больше тебя никто не отдаст в приют, и, тем более, в бордель.
Она ушла, а я попеременно то думал о том, что госпожа мне примерещилась, и вспоминал, как меня туда отдали... Когда оказалось, что меня никто не заберёт домой, я думал, что покончу с собой. Было так страшно остаться там, что я даже гнева нашей Матери за самоубийство почти не боялся. Но вдруг повезло - в бордель пришли с проверкой и что-то там плохое обнаружили. И нас отдали в приют. Нас - меня, Айндрэ, и ещё других парней. И Айндрэ там был, ему вообще повезло - и дня не пробыл, оказалось, что с документами непорядок, он слышал.
В приюте тоже страшно было поначалу - там же здоровенные парни, тридцатилетние перестарки - будешь рыпаться и права качать, просто прихлопнут. И вдруг один из этих накаченных мускулистых парней просто пообещал, что нас не тронут. А потом, когда госпожи пришли в приют и выбрали Рийлийнэ - того самого, кто нам помог, и Айндрэ, я бросился к ним и просил, чтобы меня тоже взяли. Повезло, взяли!
Глава 40
Айндрэ
Я отказался пойти с госпожой, которая меня выбрала. Не знаю, что на меня тогда нашло, потому что это было чистое самоубийство. Но госпожи обещали нам, когда брали из приюта, что можно будет отказаться. Нет, я не проверял их слова, просто единственный раз в жизни спросили моего мнения - и я отказался. Да и страшно было становиться игрушкой незнакомой госпожи, я-то прекрасно знал, чем это может закончиться.
И вместо этого позволил себе помечтать. Я с детства замирал от восторга, видя госпожей в форме. Они такие красивые в ней, такие строгие и серьезные, и, в то же время, они должны быть справедливыми и защищать, ведь правда? Я никому не говорил об этом, потому что боялся. Боялся, что парни меня высмеют, скажут: "Размечтался!". Впрочем, мужчины могли бы меня понять, но вот госпожи... Никто бы не позволил мне иметь свое мнение, выбирать. Поэтому я любовался гвардейками тайком.
И когда госпожа пришла к нам в кафе, села за столик, такая строгая, серьезная, но такая ослепительно красивая... Она на меня не обратила никакого внимания, а я потом надеялся, что она придет снова, чтобы хотя бы полюбоваться. И из-за нее отказался идти с другой госпожой. Я уже думал, что за это запорют до полусмерти, но госпожа управляющая не стала меня ругать и наказывать. Потом оказалось, что не зря я предчувствовал что-то плохое - бедный Жозейн... на его месте должен был быть я.
А теперь госпожа Айлианна - так ее зовут - пришла снова, совершенно на себя непохожая, но такая же красивая. И она попросила у хозяйки меня! Даже если бы после этого меня усыпили, я бы все равно согласился. А госпожа привела меня в свою квартиру, и почему-то мне показалось, что она стесняется этого - того, что живет не в богатом доме. И она извинялась передо мной, перед рабом!
– Ты, наверное, привык жить в других домах...
– Госпожа, в приюте было хуже - я был бесхозным! А в доме, где я родился... не очень весело там было, госпожа. Если вы меня возьмёте...
– и я обмер от своей наглости.
– Продолжай, ну!
– заинтересовалась она.
– Я и готовить умею, и убирать, и за вещами хозяйки следить! Я все смогу! Если... если я вам буду нужен.
– Ну, я бы тебя взяла не для того, чтобы убирать и готовить, - улыбнулась она.
Если улыбается, это же хорошо? Значит, не сердится на меня?
– Но твои хозяйственные таланты будут тоже нелишними.
А потом она кормила меня из своих рук, и играть со мной не стала, но все равно это был самый счастливый день в моей жизни. А вдруг она, действительно, меня купит? Буду молиться Матери Всего Сущего.
И утром она задала этот вопрос:
– А если я тебя выкуплю, я об этом не пожалею?
– и так остро смотрит на меня.
– Я сделаю все, чтобы вы об этом не пожалели, госпожа!
Глава 41
Майя
– Ну, что, вот я и вернулась, - говорю встречающему меня на пороге Лери.
– Все хорошо, как и обещала. Будешь кормить завтраком?
– Конечно, госпожа!
– срывается он с места, попутно забирая сумку у меня из рук.
Во время завтрака он попытался меня закормить - и сытный омлет с помидорами, посыпанный сыром, и ажурные поджаристые блинчики, к которым прилагался фруктовый салат и разнообразные джемы, и пирожки с кундейкой, и нежнейшие сливочные круассаны.
– Если я все это съем, то лягу здесь и умру от обжорства, - заметила я.
– Ты этого хотел, да?
Надо же, а Лери не испугался моего страшного гнева, похоже, давно уже все шутки знает. Но попытался обидеться:
– Госпожа, я надеялся, что вы выберете то, что понравится! Я просто не знал, что вы захотите, и приготовил все, что вы любите.
– Ладно, я пошутила, ты же понял!
– смеюсь я.
– Я специально почти ничего в больнице не ела, там не так вкусно!
Чуть-чуть отдышавшись после завтрака, решила воспользоваться неожиданно выпавшим выходным и отправиться по магазинам, точнее, в салоны, где можно будет выбрать браслет для моего будущего мужа. Я же ему обещала перед больницей!