— Продолжай, — попросил Поль. Она вздохнула.

— Но ему было мало просто застать меня врасплох. Со временем он становился все агрессивней, когда… когда делал это. Надо было видеть его безумные глаза. Иногда мне казалось, что в такие моменты он изгонял из себя каких-то демонов.

Поль напрягся. Джин видела, он очень внимательно и сосредоточенно слушает ее и уверен, что она говорит Правду; такие подробности супружества придумать было просто невозможно.

— Недавно я слышал твои слова «не надо, мне больно», а потом ты вся напряглась и похолодела, — произнес он, когда девушка закончила свой рассказ. — Я думаю, это была форма истерического припадка. Что-то в моих действиях оживило травмирующие воспоминания, я прав?

Джин кивнула и, стараясь не волноваться, рассказала ему про последнюю унизительную ночь с Марком. Она не опустила ни одной подробности, ни одной обиды.

— Когда все кончилось, мне кажется, я на несколько минут потеряла сознание, — завершила она свой рассказ.

В комнате наступило долгое молчание. На лице Поля отражались одновременно потрясение, жалость и гнев.

— Черт возьми, — мягко выругался он. — Как невероятно глупо с моей стороны! Ведь именно эту историю ты начала рассказывать мне в ресторане, так?

— Да.

— Черт возьми, — повторил он. — Если бы только я дал тебе закончить, мы не попали бы сейчас в такое неприятное положение. — Обняв Джин, он нежно привлек ее к себе. — Поверь, если бы я только знал все это, я никогда бы не набросился на тебя так, как сегодня вечером. Если можешь, скажи мне еще одно: был ли у тебя после развода кто-нибудь еще… другой любовник?

— Нет, ни одного.

— Это все объясняет. У тебя не было возможности предстать перед лицом тех страхов, которые таились в тебе все это время, — приподнявшись, он нежно поцеловал ее пальцы. — Прости меня, Джин. С тех пор, как я тебя увидел, я просто обезумел от желания, а когда наконец ты оказалась в моих руках, тут уж я совсем потерял голову. Ты можешь меня простить?

— Да, конечно.

Джин шумно выдохнула, расслабившись в его объятиях. Рассказав ему все, она испытала невероятное облегчение. Чувства, в которых она целый год едва признавалась самой себе, в конце концов облеклись в слова. Тот процесс «очищения от скверны», который он начал в ресторане, сейчас, кажется, завершился.

— Но есть еще одно, — сказала она и кратко описала, как Марк соблазнил ее в первый день их встречи. — Понимаешь, секс налагает на отношения особые чары. Когда человек становится тебе очень близок, ты уже никогда не можешь объективно судить о нем. С Марком я была слепа до тех пор, пока мне не представился случай собраться с мыслями. Поль, я не хочу опять повторять ту же ошибку.

— Гм-м-м… — задумчиво пробормотал он. — Я понимаю, что ты хочешь сказать. Ты просишь время?

— Да, время, чтобы убедиться — не столько в тебе, сколько в себе самой. Я не хочу снова пройти через это испытание памятью.

Он криво улыбнулся.

— Мое желание очень сильно, Джин, но мне не хотелось бы идти против твоей воли или причинять тебе какие-то неприятности. Я сделаю все возможное, чтобы сдержать свою прыть, приноровиться к тебе, хорошо? Но я не могу ничего обещать — я слишком сильно хочу тебя, чтобы гарантировать безупречное поведение. — Он усмехнулся. — Если я буду слишком скор для тебя или, возможно, не слишком скор, скажи только слово. Когда ты будешь готова, я с радостью покажу тебе, каким добрым и чудесным может быть секс.

— Да, я бы хотела, чтобы это было так, — прошептала она.

— И еще одно, Джин, — хриплым голосом сказал Поль. — Спасибо за то, что доверилась мне.

Это как раз он заслуживал благодарности, подумала Джин, и близкие слезы опять заструились по щекам. Она снова крепко прижалась к нему. Несколько минут буря еще бушевала в ее душе, затем постепенно начала стихать.

Наконец Поль поднялся и направился к двери.

— Мне кажется, нам надо немного поспать. Завтра у нас много дел. Завтрак ровно в восемь, хорошо?

— Хорошо.

И он ушел, тихо прикрыв за собой дверь. В первый момент Джин боролась с сильным желанием окликнуть его, вернуть — тело ее жаждало его прикосновений, но в голове еще гнездился холодный страх. Она правильно сделала, попросив отсрочку. У них впереди еще много времени, чтобы стать любовниками.

Любовниками! Джин улыбнулась: как быстро пришло ей в голову это слово. Еще с детства ей казалось, что за словом «любовник» стоит что-то низкое и недозволенное. Но сейчас перед ней забрезжило новое значение. Стать любовницей Поля — в этом она не видела ничего плохого. Напротив, это звучало как что-то неземное.

Скинув с себя оставшуюся одежду и расстелив постель, она с приятным удивлением подумала о том, как легко они нашли контакт друг с другом. Между ними не было никаких недомолвок и игривых двусмысленностей — только честное признание взаимного влечения. К тому же Поль выказал редкое для мужчины понимание ее противоречивых чувств и тем самым приятно ее удивил. Теперь ей уже казалось, что не стоило прерывать его любовные ласки и надо было заставить себя перешагнуть через свой страх и подчиниться.