* * *

Владимир

Пробежка с утра не принесла облегчения несчастному магу, не спавшему всю ночь. Только он проваливался в беспокойный сон, как перед глазами «вставала» блондинистая ведьма, а чёрная прядка в её волосах игривой пружинкой обрамляла нежный овал лица. Синие, как море в солнечный день, глаза смотрели призывно и, казалось, обещали все наслаждения мира, но стоило Владимиру сделать шаг, как ведьма растворялась в воздухе, оставляя после себя лёгкий аромат весенних цветов.

Когда маг просыпался, задыхаясь от желания, пылавшего внутри, то перед его внутренним взором вставало обиженное лицо ведьмы, и он никак не мог отделаться от ощущения неправильности происходящего. Обиженное лицо, было почти детским, а во сне ведьма представала перед ним опытной соблазнительницей, хорошо знающей себе цену.

Только под утро Владимир забылся коротким сном, а когда проснулся, то в ужасе увидел, что огонь снова охватывает его руки, и постельное бельё тихо дымится, подожжённое этим огнём. Пришлось применять заклинание восстановления, оно было очень энергозатратным, но Владимир, к своему удивлению, обнаружил, что источник по-прежнему полон, хотя раньше такое заклинание «обошлось» бы ему в половину резерва.

— Очень странно, — подумал озадаченный маг и пошёл в холодный душ, чтобы хоть немного проснуться и взять под контроль огненные капли, начинавшие «стекать» с пальцев рук при воспоминании о девчонке. А вспоминал он ведьму, каждый раз, когда хоть на мгновение ослаблял контроль.

После душа сильно легче не стало и Владимир всё-таки решил позвонить отцу. Подождал несколько гудков, но тот сбросил звонок.

— Ну, конечно, он же всегда занят, верховный маг и глава огромного холдинга, — разочарованно подумал младший Белозёрский, и в этот момент ему пришла мысль позвонить бабушке, которая всегда поддерживала его и брата, когда отцу совершенно некогда было заниматься сыновьями. Братья осиротели, когда старшему Борису было восемь дет, а младшему, едва исполнился год.

Ольга Григорьевна Белосельская, была бабушкой со стороны матери. После смерти дочери осталась в доме зятя, чтобы помогать с внуками. Ольга Григорьевна была очень сильной магичкой, выглядела примерно на пятьдесят лет, хотя ей недавно исполнилось сто два года.

Бабушка сразу взяла трубку.

— Вот она разница, и так было всегда, — подумал Владимир, а вслух произнёс, — здравствуй, бабуля.

Ольга Григорьевна сама настаивала, чтобы братья её так называли, хотя на бабушку совершенно не была похожа, немного признаков зрелости проявилось за последние пять-десять лет и то только потому, что Ольга Григорьевна сама не хотела их скрывать.

Когда Белозёрский старший, её зять, пытался указать на то, что дети тоже обязаны соблюдать этикет, Ольга Григорьевна, сама происходящая из не менее древнего рода, чем муж её дочери, всегда говорила:

— Дети лишились матери, так пусть у них будет человек, которого они не мамой, так хоть бабулей смогут называть.

И Белозёрскому всегда приходилось отступать.

— Здравствуй, Вова, — бабуля предпочитала мягкие и домашние обращения.

После того как немного рассказал о том, как устроился и спросил, как дела у бабушки, Владимир на несколько мгновений замолчал, подбирая слова.

Наконец он произнёс:

— У меня к тебе срочный вопрос, скажи, ты знаешь что-нибудь о заклятиях, которые ведьмы могут накладывать на магов.

Ольга Григорьевна выслушала и сказала, — Вова, нет таких заклятий у чародеев, их магия совсем другая, и не называй чародеев так грубо, постарайся не уподобляться своему отцу, сейчас совсем другие времена.

Владимир знал, что Ольга Григорьевна не поддерживала ненависть магов к ведьмам, она вообще была женщиной со своими собственными взглядами и убеждениями, но в процесс воспитания мальчиков не влезала, и никогда не вставала между ними и отцом. Только, если требовалось защитить.

Тогда Владимир описал свою встречу с ведь… простите с чародейкой и то, как после некоторых событий, про поцелуй он так и не смог рассказать, с его магией начали происходить странные вещи.

Бабушка задумалась и через некоторое время сказала:

— Мне кажется я что-то слышала подобное, подробностей не помню, но поищу, — немного помолчала и добавила, — пока постарайся больше не встречаться с этой девушкой.

Владимир заверил бабулю, что именно так и поступит, а про себя подумал, вспомнив ночные мытарства:

— Как бы ещё это сделать…

В офисе, стоя возле стеклянной стены и глядя на прекрасный вид крыш исторического центра Питера, Владимир вдруг осознал, что может точно сказать, где сейчас находится «его ведьма» и что она чувствует. Это было очень странное чувство, как будто он находится рядом с ней, но в то же время точно осознавая, что никуда не выходил из кабинета в штаб-квартире Оникса.

Ведьма в данный момент была расстроена, потом снова начала ощущать надежду, потом снова расстраивалась. Неожиданно Влад почувствовал, что его источник стал пульсировать и тянуть его канатом, как это было когда «его» ведьма была рядом.