Уже не помню точно, кто из нас нашёл гадалку, живущую у Хаоса в заднице. Мы добирались до неё два дня и то потому, что Рагнар знал «короткую дорогу». Гений поиска, чтоб его.

Прошла почти сотня лет, а помню. Стоило ли рисковать, но мы считали себя неуязвимыми и верили, что цель оправдывает любые средства.

В глуши, месте, которое вряд ли можно найти случайно, мы встретили низкую женщину в маске, сделанной из оленьего черепа. Она не назвала имени, не поднимала головы, так что я не знаю цвета её глаз, даже не двигалась, стоя в руническом круге, созданном из невероятно закрутившихся древесных корней. По внешнему краю его выделяли тонкие свечи, пахнущие горелым жиром.

Мы знали, что каждый может задать лишь один вопрос, но не представляли, что она извернёт всё таким образом.

— Мы пришли просить помощи, чтобы найти свою мать, — первым решился Айварс.

— Ты найдёшь её, но не я укажу путь. Другая, с пламенем в глазах и сердце.

— Пламенем? — хмыкает он. — Огненных не осталось. Объясни!

Ведьма промолчала. Айварс собирался переступить черту и выбить из неё ответы силой, но Рингилейв остановил его. Не сработает. Один дракон, один вопрос.

Я тогда переглянулся с близнецами. Как спросить, чтобы получить прямой ответ?

— Наш мир атакует Хаос, — начал Ринг. — Если мы не найдём мать, то не сможем победить. Защитный купол держится на силе истинной любви наших родителей. Помоги найти её, иначе холод поглотит и тебя.

— Как и тебя, — ответила она. — И мы оба должны не воспротивиться, а подчинить врага своей воле. Использовать его силу против него же.

Рагнар цыкнул и хмуро взглянул на меня. Осталось только два вопроса. Его и мой.

— Говори, где наша мать! — не стал медлить брат. — Как её найти и победить Хаос?! У нас нет времени на пустую болтовню!

— Тебе не хватает магии, — замечает ведьма. — Она необходима для победы.

— Да что ты? — хмыкает он. — Опять замолкнешь и не станешь говорить, ага?

Ведьма поступила иначе:

— Придёт день и в твоих руках окажется пришлая, в волосах которой живёт пламя. Она избавит от оков магию, но вырвет сердце из груди.

Рагнар хмурится и смотрит на меня. Все они поворачиваются.

Бессмыслица какая-то. Она намеренно не отвечает на вопрос о маме. Мы поняли лишь, что Айварс её найдёт. Ладно…

— Как нам победить Хаос?

Ведьма молчит. Я уже начал нервничать, ответит ли она вообще.

— Ты победишь его, воспользовавшись той, кого выделишь из сотни однотипных лиц и не захочешь отдавать. В ней одновременно ключ к спасению и причина многих жертв. Она нужна врагу не меньше, чем тебе.

Не успел я опомниться, как свечи вспыхнули, заставляя нас отшатнуться, а когда погасли, женщины в маске из оленьего черепа в круге не было.

Обсуждая случившееся позже, мы решили, что, во-первых, пойти в этот лес было наитупейшей из всех идей, которые мы доводили до ума. Во-вторых, маму найдём, но вот в каком состоянии — неизвестно. В-третьих, Рагнару лучше держаться от женщин подальше, ну а мне… я тогда решил, что речь шла о маме.

Уже позже, когда на моих запястьях всё чаще кружили нити чужой жизненной силы, я додумал, что, возможно, речь о девушке. Когда понял, что их эмоции влияют на силу светочей, а симпатия ко мне продлевает жизни. Сперва показалось, что это легко, но только встретив Катю, я понял, насколько ошибся в выводах.

Её невозможно отдать. Она моя драгоценность, а теперь, когда её сущность отозвалась и отметила меня, и подавно.

Никому. Никогда. Моя.

Знаки на запястьях мерцают, находясь так близко. Нужно придумать, что делать со светочем, вряд ли моей девочке понравится, если я заведу новую наложницу, чтобы тянуть из неё силу. Да и Алишера больше нет.

Идиллию предрассветного сумрака нарушает гудящий грохот. Я вздрагиваю и рефлекторно накрываю собой Катю. Моя невеста тоже просыпается и жмётся ко мне, не понимая, что случилось.

— Крис?

— В восточном крыле, — отвечаю я поднимаясь. — Какого демона?

— Что такое? — Катя кутается в простыню, и в этот момент на кровать запрыгивает кот.

— Я чувствую хаос, — не стал скрывать я. — И это плохо. Может означать, что либо со светочем опять что-то случилось, либо защита Айсгарда уже совсем никуда не годится.

— Что нам делать?

— Одевайся, — накидываю на плечи рубашку и затягиваю пояс с ножнами. — Закроешься в комнате, никуда не выходишь, к окнам не подходишь. Откроешь только мне, поняла?