— Постойте, — присоединился Нолан. Хотя нет, присоединился профессор Парис, — это всего лишь теория. Были проведены многие эксперименты, но ничего не выявлено, как Вы можете быть так уверены?

— А разве Лил не доказательство моих слов? — улыбнулась бабушка.

В голове складывалась картинка. Как пазл, в котором внезапно каждая делать встала на свое место. Золотые рыбки. Зелье. Чужая энергия. Сожженная энергия. Магия — не равно жизненная энергия, значит преступник Гайс крал не жизнь, лишь магию. Я знала, как разбудить тех пострадавших. Я знала, как их излечить.

— Прости, надо идти, — пробормотала я, — это важно. Но я вернусь, клянусь тебе, вернусь!

— Лил, постой, — бабушка схватила меня за руку, — спасибо тебе.

— За что?

— Я посмотрела на тебя и увидела дочку, это бесценно.

Мы с бабушкой снова обнялись. А сердце стучало все быстрее. Я знала, как их всех спасти. Знала. Оставалось лишь изготовить нужное зелье.

Глава 45

Я стояла за стойкой и готовила зелье. Народ в баре прибывал, все косо поглядывали в мою сторону, но никто не решался заговорить. Я не просто готовила, я творила! Приходилось брать собственные эмоции, спасибо светлой магии, благодаря которой это стало возможным. Все вокруг меня дымилось и кипело. Хорошо… хорошо… оставалось несколько ингредиентов, за ними отправился Нолан. Он придет, все будет готово.

— Ты что тут делаешь, девчонка? — ко мне подскочил Тов, оторвал мою руку от колбы.

— Осторожнее, уронишь.

Тов отступил, потрясенно уставился на меня. Проморгался. Посмотрел внимательнее. Точно. Я же без макияжа, в белом платьице. Проклятье. Совсем об этом забыла… Да потому что не до внешнего вида, зелья не могли ждать, а все мои ингредиенты здесь.

— Слушай, — начала я, — у меня мало времени, пожалуйста…

— Лил? — пораженно пробормотал Тов, — что с тобой такое? Как? Когда ты успела стать куколкой?

— Куколкой? Совсем страх потерял?

Тов усмехнулся, склонил голову, продолжая рассматривать меня.

— Проклятье, я и не думал, что ты окажешься такой…

— Какой?

— Очаровательной.

Я выдохнула. Еще комплиментов мне не хватало.

— Лил, у тебя все в порядке? — спросил Тов обеспокоенно.

— В порядке.

Сейчас я точно привлекала внимание, и это было плохо. Все, дресс-код не прошла.

— Последи за склянками, пожалуйста, — попросила я, — скоро вернусь.

Я собиралась переодеться в комнате, просто переодеться. Но на моей кровати сидел отец, довольно перечитывая какую-то тетрадь. В фиолетовой пиджаке, деловой и энергичный.

— Дорогой дневник, в последнее время я так много лгу, — начал папа, — особенно своему отцу…

Это была простая тетрадка. Возможно, с записями, возможно, пустая. Но отец продолжал делать вид, что нашел мой личный дневник.

— Дорогой дневник, под моей кроватью трактаты про полукровок из библиотеки Академии Света…

— Пап, перестань.

— В чем проблема, Лил? Ты не ночуешь дома, ты…

Отец поднял голову на меня. На мгновенье замер, словно увидел призрака. Да, знаю, в тот момент я была очень похожа на мать. Но сейчас замерло не только его сердце. Я увидела в папе то, чего не видела никогда. Отчаяние. Он любил маму, по-настоящему любил.

— Мне все известно, — сказала я, присаживаясь на кровать к отцу, — про маму.

Я видела, как разозлился отец. Нет, на первый взгляд его лицо оставалось неизменным, но, если присмотреться, можно было заметить, как сжались его челюсти.

— Знаю, она умерла, чтобы могла жить я, знаю обо всем.

Отец молчал.

— Мне жаль, но извиняться не буду, — сказала я, — у меня было достаточно времени, чтобы все обдумать, и почувствовать вину, а потом отпустить, потом опять почувствовать вину, потом снова отпустить.

— Ты все знаешь… — выдохнул отец, — как? Кто сказал?

— Архив.

— Ты искала свою мать?

— Искала.

Отец кивнул, посмотрел на меня строго.

— Мне тоже жаль, — сказал он, — но я тоже извиняться не стану.

— Как хочешь.

— Лил, принес рыбок! — в комнату заглянул Нолан.

Увидел папу, помахал ему.

— А ты чего, какой нарядный? — проворчал отец, — чем вы двое вообще занимались в таком виде?

Нолан стоял в том же костюме, что и раньше. Да уж, раньше он захаживал в другом обличии. Неудивительно, что у отца появились вопросы.