Особую лепту в пропаганду безопасности АЭС внес председатель Государственного комитета по использованию атомной энергии А. Петросьянц: "...АЭС полностью независимы от источников сырья (урановых рудников) благодаря компактности ядерного горючего и продолжительности его использования. АЭС весьма перспективны в отношении использования мощных энергоблоков... АЭС как производители энергии являются чистыми источниками энергии, не увеличивающими загрязненность окружающей среды". И далее: "Все еще бытующий некоторый скептицизм и недоверие к атомным электростанциям вызваны преувеличенной боязнью радиационной опасности для обслуживающего персонала станции и, главное, для населения, проживающего в районе ее расположения... Эксплуатация АЭС в СССР и за рубежом, в том числе в США, Англии, во Франции, в Канаде, Италии, Японии, ГДР, ФРГ, показывает полную безопасность их работы при соблюдении установленных режимов и необходимых правил. Более того, можно поспорить, какие электростанции более вредны для организма человека и окружающей среды-атомные или работающие на угле..."1

А. Петросьянц умолчал, что тепловые электростанции могут работать не только на угле и нефти (кстати, эти загрязнения носят локальный и отнюдь не угрожающий характер), но и на газообразном топливе, которое добывается в СССР в огромных количествах и, как известно, транспортируется и в Западную Европу. Перевод тепловых станций европейской части нашей страны на газообразное топливо мог бы полностью исключить проблему загрязнения среды обитания золой и серным ангидридом. Однако А. Петросьянц и эту проблему поставил с ног на голову, посвятив целую главу загрязнению среды от станций, работающих на угле, и умолчав о конечно же известных ему фактах радиоактивных выбросов от АЭС. Сделано это ради оптимистического вывода: "Приведенные выше данные о благоприятной радиационной обстановке в районах расположения Нововоронежской и Белоярской атомных станций типичны для всех АЭС Советского Союза. Такая же благоприятная радиационная обстановка характерна и для атомных электростанций других стран..."

Между тем А. Петросьянц не мог не знать, что весь период эксплуатации начиная с 1964 года первый двухконтурный блок Белоярской АЭС постоянно выходил из строя: "козлили" топливные урановые сборки, ремонт которых проводился в условиях сильного переоблучения эксплуатационного персонала. Длилась эта радиоактивная история почти без перерыва пятнадцать лет. Кстати сказать, на втором, уже одноконтурном, блоке той же станции в 1977 году расплавили 50 процентов топливных сборок атомного реактора. Ремонт продолжался около года. Персонал Белоярской АЭС довольно быстро переоблучили, и пришлось для использования в грязных ремонтных работах командировать людей с других атомных электростанций. Не мог не знать он и о том, что в городе Мелекессе Ульяновской области высокоактивные отходы закачиваются в глубинные скважины под землю, что английские атомные реакторы в Виндскейле, Уинфрите и в Доунри сбрасывают радиоактивные воды в Ирландское море с 50-х годов по настоящее время. Перечень подобных фактов можно было бы умножить.

Не желая преждевременно подводить итог, скажу только, что именно А. Петросьянц на пресс-конференции в Москве 6 мая 1986 года, комментируя чернобыльскую трагедию, произнес поразившие многих слова: "Наука требует жертв". Этого забывать нельзя.

Но продолжим.

Из воспоминаний члена-корреспондента Академии наук СССР В. С. Емельянова, заместителя директора Научно-исследовательского института энергетической технологии;

"Противники развития ядерной энергетики за рубежом и в нашей стране иногда одерживают "успехи" в борьбе с новым. Наиболее известным из них является запрет на пуск атомной станции в Австрии, принятый после шумной антиатомной кампании. Эту АЭС западные журналисты уже успели окрестить "мавзолеем стоимостью в один миллиард долларов", (Тут, уместно сказать, Емельянов опустил одну деталь: население Австрии добровольно оплатило взносами стоимость АЭС, внеся деньги в казну, после чего правительство, расплатившись с фирмачами, законсервировало станцию.
– Г. М.) Развитие ядерной энергетики в нашей стране тоже проходило не без преодоления трудностей, - признает В. С. Емельянов.- В конце пятидесятых годов сторонники традиционной энергетики подготовили и почти провели в жизнь решение ЦК КПСС и СМ СССР о приостановке строительства Нововоронежской АЭС и сооружении вместо нее обычной ТЭЦ. Главная аргументация-неэкономичность АЭС в те времена. Курчатов, узнав об этом, отложил все дела, поехал в Кремль, добился созыва нового совещания руководящих работников и в острой дискуссии с маловерами добился подтверждения прежних решений о строительстве АЭС. Один из секретарей ЦК КПСС спросил его тогда; "А что мы будем иметь?" Курчатов ответил; "Ничего! Лет тридцать это будет дорогостоящий эксперимент". И все-таки добился своего. Недаром многие из нас называли Игоря Васильевича "атомным реактором", "человеком-танком" и даже "бомбой"..."2

Пора сказать, что оптимистические прогнозы и заверения ученых никогда не разделяли эксплуатационники атомных электростанций, то есть те, кто имел дело с мирным атомом непосредственно ежедневно на своем рабочем месте, а не в уютной тиши кабинетов и лабораторий.

В те годы информация об авариях и неполадках на АЭС всячески процеживалась на министерском сите осторожности; гласности предавалось лишь то, что сочли нужным опубликовать в верхах. Хорошо помню этапное событие тех лет - аварию на американской АЭС "Тримайл-Айленд" 28 марта 1979 года, нанесшую первый серьезный удар по атомной энергетике и развеявшую иллюзию безопасности АЭС. В то время я работал начальником отдела в объединении Союзатомэнерго Минэнерго СССР и помню реакцию свою и коллег на это печальное событие. Проработав многие годы на монтаже, ремонте и эксплуатации АЭС, мы доподлинно знали степень надежности их, которую можно сформулировать коротко: на лезвии, на волоске от аварии или катастрофы.,, Но ни я, ни те. кто работал раньше на эксплуатации атомных станций, полной информации об этой аварии не имели, Подробно о событиях в Пенсильвании было сказано лишь в "Информационном листке" для внутреннего употребления.

Спрашивается; зачем было возводить в секрет известную всему миру аварию? Ведь своевременный учет отрицательного опыта есть гарантия неповторения подобного в будущем. Но так было заведено: отрицательная информация - только для высшего руководства, а в нижние этажи - урезанные сведения, не противоречащие официальной установке о полной безопасности АЭС. Трезвые голоса воспринимались как покушение на авторитет науки. Еще в 1974 году на общем годичном собрании Академии наук СССР академик А. П. Александров сказал: "Нас обвиняют, что атомная энергетика опасна и чревата радиоактивным загрязнением окружающей среды... А как же, товарищи, если случится ядерная война? Какое загрязнение тогда будет?"

Удивительная логика! Не правда ли?

Правда, через десять лет на партактиве Минэнерго СССР (за год до Чернобыля) А. П. Александров признал: "Нас, товарищи, еще бог милует, что не произошла у нас Пенсильвания. Да, да..."

В предчувствии беды академику не откажешь. Оснований для предчувствий хватало: мощности атомной энергетики невиданно возросли, ажиотаж престижности был раздут до небес, а ответственность атомщиков, можно сказать, шла на убыль. Да и откуда ей было взяться, ответственности, если на АЭС, оказывается, все так просто и безопасно... В те же примерно годы начал меняться и кадровый корпус эксплуатационников АЭС при резко возросшем дефиците атомных операторов. Если раньше туда шли работать в основном энтузиасты атомной энергетики, глубоко полюбившие это дело, то теперь хлынул народ случайный. В первую голову привлекали не деньги, а престижность. Все вроде уже есть у человека, заработал на другом поприще, вот только еще не атомщик. И - прочь с дороги, специалисты! Уступай место у руководящего атомного пирога своякам и кумовьям!

Ну да ладно, к этому еще вернемся. А теперь о Пенсильвании, предтече Чернобыля. Привожу выдержки из американского журнала "Нуклер ньюс" от 6 апреля 1979 года:

"...28 марта 1979 года рано утром произошла крупная авария реакторного блока No 2 мощностью 880 МВт (электрических) на АЭС "Тримайл-Айленд", расположенной в двадцати километрах от города Гаррисберга (штат Пенсильвания) и принадлежавшей компании "Метрополитен Эдисон"... Блок No 2 на АЭС "Тримайл-Айленд", как оказалось, не был оснащен дополнительной системой обеспечения безопасности, хотя подобные системы на некоторых блоках этой АЭС имеются...